Стенание

— Это сержант Шардлейк, представляющий интересы одной важной персоны, также заинтересованной в том, чтобы писания миссис Аскью были уничтожены. И его помощники: мастер Барак и мастер Овертон. Овертон и Гоуэр несколько дней назад подрались, как можете видеть по состоянию лица этого молодого человека.

Николас бросил на него равнодушный взгляд:

— Мне уже наскучили ваши подначки, сэр. Сейчас не время для глупых шуточек.

— Совершенно верно, — поддержал его я.

Одноухий подручный Рича пожал плечами:

— Я вовсе не хотел никого обидеть.

Снова послышался стук в дверь. Стайс опять открыл ее, и вошел Уильям Сесил, а с ним — два могучего сложения человека чуть постарше, чем те двое, которых привел одноухий. Как и все мы, они были в темных одеждах. Сесил глубоко вздохнул и окинул собравшихся холодным взглядом, какой, наверное, направлял на собрание коллег-юристов. Стайс мигом ощерился:

— А, молодой мастер Сесил! Недавно мне характеризовали вас как многообещающего человека, состоящего на службе у известной персоны.

Ответ Уильяма прозвучал просто и незатейливо:

— Я так понимаю, что вы и есть Стайс, человек сэра Ричарда. Мне сказали, что у вас… довольно примечательная внешность.

Одноухий бросил на него сердитый взгляд, но кивнул, и Сесил спросил:

— Значит, мы все идем на причал Сомерс-Ки?

— Да. — Стайс выглянул в окно. — Уже почти стемнело. Мы доберемся туда к девяти, спрячемся за бочками и будем ждать. Как только появятся эти четверо, мы бросимся на них, схватим и притащим сюда вместе с их пожитками. Вполне вероятно, рукопись, которую мы ищем, окажется у кого-то из них за пазухой, а не в багаже. Еще один мой человек ждет близ причала с лошадью и большой крытой повозкой наготове. Мы свяжем всех четверых и заткнем им рты, чтобы молчали по пути сюда. А если придется — стукнем по голове.

— Мы должны действовать быстро и согласованно, — сказал Барак.

— Разумеется. А если вдруг какие-нибудь караульные спросят, что мы творим, у меня есть печать сэра Рича. — Стайс посмотрел на Сесила. — Но если они окажут сопротивление и кто-то будет убит, то это не наша вина. Ну а если также появятся убийцы печатника и мы заодно их ликвидируем, то потеря будет невелика. Вы согласны?

— Да, — холодно произнес Уильям и указал на каминную решетку. — А если мы найдем у них какую-либо рукопись, то немедленно сожжем ее в камине. Возражений нет?

Стайс заколебался, но Сесил спокойно продолжил:

— Я полагаю, ваш хозяин предпочел бы, чтобы никто не заглядывал в рукопись, которую мы обнаружим. На случай, если вдруг там может оказаться нечто опасное для него. — Он поймал взгляд одноухого.

Я восхищался холодной рассудительностью Уильяма. Ричу не понравилось бы, если бы даже его собственные люди увидели свидетельства того, как они с Ризли пытали Энн Аскью. Конечно же, тайный советник не отказался бы найти в записях казненной что-либо компрометирующее королеву, и я позволил ему думать, что там и впрямь может быть нечто такое, но, как он сам сказал мне, сейчас не это было для него главным. Несомненно, Сесил надеялся, что мы сможем быстро сжечь все бумаги, какие найдем, включая «Стенание грешницы», если вдруг окажется, что оно находится у оставшихся в живых членов кружка Грининга. А поскольку последний вырвал титульный лист, когда на него напали, я надеялся, что по внешнему виду рукописи невозможно догадаться, кто ее автор.

— Значит, вы готовы так поступить? — спросил Барак.

— Да, — кивнул Стайс.

— Тогда пошли.

Глава 33

Мы вдесятером направились по Темз-стрит, все в темном и большинство с мечами. Только что пробил вечерний звон, и немногочисленные прохожие сторонились при виде нашего грозного отряда. Один сторож с опаской вышел было навстречу, чтобы спросить о наших намерениях, но Стайс высокомерно сказал:

— По поручению сэра Ричарда Рича, тайного советника, — и показал золотую печать.

Сторож поднял фонарь, чтобы рассмотреть ее, после чего с поклоном пропустил нас.

Мы прошли мимо Лондонского моста. В построенных вдоль него четырехэтажных домах зажигали свечи. Вода стояла высоко, отлив только начинался, и мы слышали шум реки у широких каменных опор моста. Поскольку лодкам плавать тут было опасно, причалы для торговли с другими странами располагались сразу за мостом, ниже по течению. В разгар сезона, как сейчас, они тянулись вдоль берега между мостом и Тауэром — линия мачт примерно в четверть мили. За причалами возвышался длинный ряд складских помещений. На фоне неба я увидел Биллингсгейтскую пристань, а Тауэр, тоже располагавшийся за причалами, в последних лучах солнца казался странным серым призраком.

Мы свернули на Ботолф-лейн к порту и пошли тихо, то и дело спотыкаясь, так как у нас не было фонарей. Из некоторых домов доносился шум веселья, хотя после вечернего звона сие и запрещалось, — то были нелегальные пивные и бордели для моряков, сошедших на ночь на берег. Власти предпочитали не трогать эти заведения.