Стенание

Потом, пятого июля, случилось первое нападение на жилище Грининга, которое засвидетельствовал Элиас. Его совершили два плохо одетых человека, у одного из которых было отрублено пол-уха. Затем, девятого числа, ее величество обнаружила, что рукопись пропала: ее украли в промежуток от шести до десяти часов вечера, пока Екатерина была у короля. Никто заранее не знал, что Генрих вызовет ее, и это означает, что кто-то дожидался удобного случая с дубликатом ключа наготове. Меня покоробило от мысли, что в окружении королевы есть человек, который следит за ней в ожидании возможности предать ее.

Итак, ключ. Екатерина все время носила его на шее, так что для кражи наверняка использовался дубликат. И его сделал либо замочных дел мастер, либо кто-то, у кого ключ хранился до того, как его отдали ее величеству. Завтрашний визит в замок Бэйнардс будет очень важен.

Откинувшись на спинку стула, я задумался о тех людях, с кем встречался в Уайтхолле. Я не мог представить, что книгу взял кто-то из пажей или Мэри Оделл, но вот насчет дурочки Джейн нельзя быть уверенным. У меня возникло ощущение, что она не так тупа, как притворяется, хотя само по себе это, разумеется, еще не было доказательством ее вины. А кроме того, она служила как королеве, так и леди Марии. Я вспомнил рассказ Мэри Оделл о странном поведении стражника в тот вечер, когда украли рукопись. Посмотрим, что выяснит лорд Парр.

Я взглянул на зеленые ветви большого старого вяза рядом с беседкой. Листья колыхал легкий ветерок с реки, отчего на полу калейдоскопом сменялись узоры. Потом я посмотрел на дом и покачал головой. Самые главные вопросы по-прежнему оставались без ответа. Как кто-то вообще мог узнать о существовании «Стенания грешницы»?

Я записал следующую важную дату — одиннадцатое июля: в этот день Армистед Грининг был убит, а украденная книга вырвана у него из рук неизвестными злоумышленниками, которые лишили печатника жизни и пытались замести следы, устроив пожар. Эти двое — не те, кто готовил предыдущее нападение, хотя они тоже были молоды и бедно одеты. Однако наряду с этим у нас имеется обрывок кружевного рукава, явный признак джентльмена. Я вспомнил, что старый помощник Оукдена говорил об одном из нападавших, у которого недоставало половины уха: «Как будто отрублено мечом, а не большая дыра, как когда уши прибивают к позорному столбу». Так что, вероятно, этот тип участвовал в схватке на мечах, а носить мечи разрешалось только джентльменам вроде Николаса.

«А что, если оба нападения совершали люди высокого положения, переодевшись простолюдинами, чтобы не привлекать внимания? — подумалось мне. — Вдруг все четверо преступников работали на одного и того же человека?» И все же оставалось главное противоречие: первое покушение состоялось, когда рукопись еще не была украдена. А не могло ли быть так, что убийцы изначально искали что-то другое и наткнулись на «Стенание грешницы» случайно?

После гибели Грининга все его единомышленники, за исключением Элиаса, исчезли. Правда, сначала констебль успел их допросить, и у всех имелось алиби. «Интересно, они скрылись, потому что испугались преследований на религиозной почве, — подумал я, — или по какой-то другой причине?» Остался только бедный Элиас, потому что был нужен матери и сестрам, и его наверняка убили те же самые люди, которые прикончили Грининга.

Тут возникала новая загадка: почему перед смертью подмастерье сказал матери, что его убили из-за Энн Аскью? Может быть, компания Грининга была как-то связана с этой женщиной до ее ареста и они боялись, что это обнаружится?

И я снова задумался об Армистеде Грининге и его друзьях. По словам Оукдена, кроме самого Грининга и Элиаса, было еще несколько человек, кто заходил к его соседу время от времени, но костяк маленького сообщества составляли трое исчезнувших. Я записал их имена: «Маккендрик, солдат-шотландец. Кёрди, свечных дел мастер. Вандерстайн, голландский купец». Религиозные радикалы, встречавшиеся, чтобы вести потенциально опасные разговоры. Возможно, протестанты или даже анабаптисты. И каким-то образом в руки Гринингу попало «Стенание грешницы».

Радикальные сообщества были хорошо известны своей любовью к дискуссиям, часто приводившим к ссорам между их членами. Оукден подслушал Армистеда и его гостей, когда те громко спорили. И я подумал: а что, если это они каким-то образом украли рукопись и собирались напечатать ее в доказательство того, что королева сочувствует реформаторам? Ведь Екатерина Парр была очень популярна среди простого народа. Конечно, сама эта идея была безумна, поскольку наверняка привела бы к гибели ее величества. Но религиозные фанатики часто бывали невежественны и проявляли наивность, когда дело касалось реальной политики.