Степень виновности (СИ)

— Это также легко объяснить. В данном случае в дело вступает невежество стороны обвинения, использованием им сплетен и домыслов в качестве источников информации, а также неполное знание ею местных обычаев и примет. Дело в том, что, по местным поверьям, когда наступает какая-либо опасность, а, в нашем случае, голод или болезни, следует найти человека, больного падучей и обезглавить его. Якобы, это остановит все беды. Предупреждая возможные вопросы суда о том, относится ли это к удмуртскому язычеству, я отвечу, что нет: это поверье распространено на территории большей, чем место проживания этого народа. Это могут подтвердить многие, в том числе и находящиеся в присяжных. — К тому же, убитый был нищим, что говорит о выборе того, о ком, в общем-то, жалеть некому.

— Объяснение также принимается. У стороны обвинения есть еще вопросы?

— Да, господин судья, и их еще много.

— Ничего, мы как раз и собрались здесь за тем, чтобы разобраться со всем этим раз и навсегда.

Разбор всех нюансов дела занял достаточно много времени, но Казань все это время держался очень даже хорошо, на все обвинения отвечал Ярославу максимально четко, обосновывал свою позицию собранными ранее фактами. Ярославлю пришлось признать, что некоторые из моментов он, все же, понял некорректно, а кое-какие даже в корне неверно. Чаша весов, качаясь, все же начала потихоньку склоняться в сторону удмурта и его защиты.

Москва не скрывал улыбки — все шло именно так, как он себе и представлял: репутации Петра в обществе наносился еще один сильнейший удар, и отчуждения от Императора чуть ли не всех образованных и читающих людей и олицетворений страны в будущем долго ждать не придется.

— Итак, вроде бы мы все выяснили. Объявляю судебное следствие законченным и предлагаю перейти к прениям сторон. Ярославль, прошу.

— Благодарю Вас. — Государственный обвинитель поднялся. — Уважаемый суд, уважаемые присяжные. Вы выслушали версии, предоставленные вам стороной защиты и стороной государственного обвинения. Безусловно, судебное заседание служит для того, чтобы столкнулись мнения. Но мнения не просто голословные, а подтвержденные доказательствами. Тело было найдено. И было найдено оно без головы. И одновременно с этим удмурты вспоминают о своей исконной вере — считается ли это простым совпадением? Не думаю. Есть свидетельства, что жертвоприношения животных имели место еще некоторое время назад относительно рассматриваемых нами событий. Так могли ли удмурты перейти к более «высшей» жертве в угоду ситуации? Это и предстоит решить вам сегодня. Помните об ответственности и серьезности решения. И о том, что оно в корне поменяет судьбу Ижевска. На этом у меня все. Спасибо.

— Благодарю Вас, Ярославль. Казань, Вы готовы к участию в прениях?

— Да, конечно. — В этот раз уже татарин поднялся со своего места. — Уважаемый суд, уважаемые присяжные. В ходе заседания я дал подробные ответы на все обвинения с официальной стороны, а также объяснил вам причины и внешние обстоятельства, в результате которых вообще стало возможным обвинить вотяков в целом и Ижевска в частности. Неоспоримый факт состоит в том, что практика жертвоприношений в целом, если и была у удмуртов, то было это столь давно, что рассматривать ее в рамках этого дела как минимум некорректно. К тому же, в пользу моего подзащитного говорит наличие у широких масс жителей Урало-Поволжского региона схожей приметы относительно падучей болезни. Также не стоит упускать и другие доказанные мною факты, по сумме которых Ижевск выходит абсолютно невиновным. В вашей власти сегодня решить судьбу этого олицетворения, и поэтому я, также призываю помнить об ответственности и вынести правильный вердикт, ведь в нашем обществе, находящимся на пороге нового, двадцатого, века, нападки на целый народ просто возмутительны, оскорбительны и должны были давно уже остаться в прошлом. Я вас прошу оправдать Ижевска. На этом у меня тоже все, господин судья. Спасибо.

— Вставайте, пожалуйста, подсудимый. Вам предоставляется последнее слово.

Помолчав пару минут, Аркадий собрался с мыслями и произнес следующее:

— После такого обоснования я и впрямь думаю, что я не виновен. Пусть будет так, ведь со стороны видно лучше. — Помолчав еще немного, удмурт добавил: — Меня печалит лишь то, что, судя по всему происходящему, Вятка и впрямь считает меня виновным…

— Я не хотел! — Впервые за все заседание заговорил Кирилл. — Мы… Я искал всевозможные пути не оказаться на этом месте, но я ничего не смог сделать. Ну же, Аркаш, верь мне! Я не бросал и не бросаю тебя! Именно поэтому я и молчал все это время!

— Я верю тебе и все понимаю. Не волнуйся, Кирь, правда. Приезжай почаще только ко мне в Сибирь, хорошо?..

Вятчанин замолчал. Опустив взгляд в пол, он мысленно корил себя за чрезмерную слабость и беспомощность в таком важном деле.