Степени (СИ)

Это действительно было прекрасно по мнению Сайлара: два брата, бегущие друг другу на выручку при малейшей на то необходимости, встающие против ужасного злого доктора, собственноручно сотворившего из себя монстра и жаждущего смерти одного из них. Это представление было несколько пафосно, но, получив первое подтверждение тому, что на своих тропах зависимости от кого-то он оказался не один, ему теперь хотелось прощупывать и испытывать эту взаимосвязь на прочность и честность.

Эпичность момента испортил откуда-то появившийся властный старик, даже на расстоянии пробивающий ощущением исходящей от него силы. Он вмешался в героическое спасение слабым Питером своего сильного и почти не притворяющегося тяжко избитым брата, и взбодрив и без того не вялую обстановку парой электрических разрядов, обратил защитника Сайлара в бегство, а доктора – уже словами – заставил остановиться.

Пока Сайлар кряхтел, приходя в себя, Суреш, едва не рыдая, кричал:

- Да вы знаете, что это за человек? Сколько невинных людей он убил!? – но старика этот экспрессивный пассаж абсолютно не взволновал.

Он отвёл в сторону занесённый над жертвой для нового удара кулак доктора и, глядя мимо него на распростёртого под ним Сайлара, не скрывая своего удовлетворения, ответил:

- Конечно, ведь он мой сын. И я уже очень давно его жду.

====== 87 ======

Сайлару не нравилось находиться в подвешенном состоянии.

Ни в образном смысле – разрываясь между противоречивым желанием-нежеланием возвращения Питера и неприятной неуверенностью в этом, ни в буквальном – покачиваясь, словно в невидимом пузыре, под потолком кабинета мистера Петрелли, объявившим себя его отцом и являвшимся главой компании Пайнхёрст.

Отцом?!

Конечно, это было логично, но, неожиданно для себя, за последний час Сайлар уяснил, что для него, оказывается, важна не столько общая кровь, сколько ощущение родственности, которое он определённо испытывал к матери и Питеру, упрямо не желал даже пробовать применять к Нейтану, и абсолютно не улавливал в отношении человека, отдающего сейчас распоряжения по поводу поисков своего младшего сына.

Болтающийся в глубине кабинета пленник, находящийся в полном здравии и сознании, казалось, совсем не волновал мистера Петрелли, как будто не было ничего необычного в этой странной парящей инсталляции.

Сам же Сайлар, в свою очередь, не отрываясь, следил за ним, впитывая разные детали, пытаясь понять, что это за человек, который поверг свою жену в паралич, а младшего сына – в бегство.

При некотором усилии, он вполне мог бы разорвать удерживающие его путы, но пока не желал открываться в полную мощь. Он желал знать, на что ещё способен мистер Петрелли, тоже имеющий, как оказалось, не одну способность. Сайлар хотел быть уверен в своём преимуществе при полноценной схватке.

Потому что перед ним, вне сомнений и вопреки заявленному отцовству, был враг.

* *

Не слишком уместный в дорогой обстановке кабинета головорез, довольный личным заданием от шефа и потерявший от этого весь страх, пытался забраться на недоступную ему территорию, развязно подшучивая по поводу лёгкого, на его взгляд задания:

- А когда я найду этого вашего Питера, доставить его поджаренным или с кровью?

Но тут же умолк, «поджимая хвост» от тихого, но хлёсткого, обрубающего все нынешние и будущие шутки на корню:

- Живым, пожалуйста, – теряя с лица всю напускную удаль и без дополнительных намёков выметаясь прочь из кабинета.

Пара вежливых слов – а эффект сильнее, чем если бы «шеф» пальнул недоумку под ноги.

Сайлар был впечатлён.

Но не испуган.

Он продолжал молча наблюдать, не желая ни нападать, ни сближаться, ни пресмыкаться. Понимая, что за ним также наблюдают – не акцентируя особого внимания, занимаясь своими делами, и даже не глядя в его сторону – отмечают каждую реакцию, каждый неровный вздох или быстрый взгляд.

Взаимное сканирование длилось не слишком долго, и как только они остались одни, мистер Петрелли заявил ему, что не ожидал его здесь увидеть. С самого начала задавая тон их будущей беседе, подталкивая собеседника к объяснениям.

Вроде бы не скрывающий своих умыслов и уловок, якобы предоставляющий возможность выбора, но на деле гонящий всех подпадающих под его влияние людей по чёткой, нужной лишь ему одному колее.

Но Сайлар не настроен был играть, ни в тайные игры, ни в открытые.

Сочтя, что увидел достаточно, он сразу же перешёл к тому, что волновало конкретно его.

- Моя мать в коме. Это твоих рук дело?

Вызывая своей дерзостью, противоречащей его положению, ответное восхищение. Насколько мистер Петрелли вообще мог быть восхищён кем-то, кого собирался использовать в своих целях.

- Она не такая, как ты думаешь, Габриэль, – подходя ближе к пленнику, мирно заметил тот, – она совершала ужасные поступки.

- И я тоже с тобой их совершу, – в тон ему ответил Сайлар.

Надо же. Какой смелый. Это потому что он такой умный, или потому что такой глупец?

Мистер Петрелли поднял голову, оценивающе глядя на пленника снизу вверх и ничуть не теряясь от этого обстоятельства, им же самим и созданного. Барственно и не без иронии.