Читаем Степният вълк полностью

— Ще те нарека Червената птица — каза той и пъхна орлетата в пазвата си. Те се успокоиха от допира на кожата му, но продължиха да го драскат с нокти. Помисли си, че докато стигне долу, гърдите му ще бъдат изподрани като от бодлив храст.

Видя големия орел да профучава като тъмна сянка над главата му. Движеше се по-бързо, отколкото можеше да си представи. Едва успя да вдигне ръка, когато чу вика на Хаджиун и единственият им камък улучи птицата отстрани и осуети удара й. Тя изпищя от гняв, по-силен от този на което и да е друго животно, и Темуджин си припомни, че орлицата е истински ловец. Видя я как се опитва да размаха огромните си криле, за да запази равновесие на перваза. Не му оставаше нищо друго, освен да стои свит в тясното пространство и да се опитва да предпази лицето и врата си от свирепите й нокти. Чу я да крещи в ухото му и усети удара на крилете, после тя падна, като продължаваше да крещи. Момчетата гледаха как орелът се спуска по стръмна спирала надолу, като едва контролира падането си. Едното му крило бе неподвижно, а другото се извиваше и пляскаше в издигащите се нагоре въздушни потоци. Темуджин задиша по-бавно и усети, че сърцето му се успокоява. Имаше орле за баща си, а може би щеше да му бъде позволено да обучи Червената птица за себе си.

Бехтер и Хазар бяха вече при понитата с Темуге, когато Темуджин най-сетне се спусна долу. Хаджиун бе останал с него и му помагаше, доколкото можеше. Така на Темуджин не му се наложи да изложи на риск ценната плячка. Въпреки това, когато най-сетне стъпи на равното и погледна нагоре, върхът му се стори невъзможно далеч и някак чужд, сякаш други момчета го бяха катерили.

— Намерихте ли гнездото? — попита Хазар. По гордите им погледи разбра какъв ще бъде отговорът им.

Хаджиун кимна.

— С две орлета вътре. Надвихме майката и ги взехме.

Темуджин остави малкия си брат да разкаже историята. Знаеше, че останалите няма да разберат какво е да стоиш свит, целият свят да е далеч под краката ти, а смъртта да те блъска по раменете. Откри, че не беше усетил страх, макар че сърцето и тялото му реагираха бурно. На Червения хълм той беше изпитал миг на радост и бодрост, но бе прекалено объркан, за да говори за това — поне засега. Може би щеше да го сподели с Есугей, ако завари хана в по-добро настроение.

Темуге също бе прекарал зле нощта, макар че бе успял да се скрие с понитата и от време на време се беше подкрепял с глътка топло мляко. На четиримата и през ум не им мина да му благодарят, че е видял орела. Не се беше катерил с останалите. Единственото, което получи от братята си, бе силна плесница от Бехтер, когато откри, че Темуге е изпразнил цицката на кобилата му през нощта. Когато потеглиха, малкото момче ревеше с пълна сила, но останалите не показаха никакво съчувствие. Всички умираха от глад и жажда и дори обикновено слънчевият Хазар се намръщи заради лакомията на брат си. Не след дълго го оставиха зад себе си, докато яздеха в тръс през зелената равнина.



Момчетата видяха бойците на баща си много преди на хоризонта да се появят герите на племето. Бяха забелязани почти веднага, щом излязоха от сянката на Червения хълм, и във въздуха се разнесе протяжният писък на рог.

Не показаха нервността си, но присъствието на ездачите тук можеше да означава единствено, че са търсили тях. Всички несъзнателно се приближиха един до друг, щом разпознаха препускащия насреща им Елук. На лицето му нямаше усмивка.

— Баща ви ни прати да ви търсим — каза той, обръщайки се към Бехтер.

Темуджин веднага се наежи.

— И друг път сме нощували навън — отвърна той.

Елук обърна малките си черни очи към него, потърка брадичката си и поклати глава.

— Но не без да предупредите, не в буря и не точно когато майка ви ражда — рязко отсече той, сякаш гълчеше малко дете.

Темуджин видя, че Бехтер пламва от срам, и реши да не дава воля на гнева си.

— Е, намери ни. Ако баща ни е ядосан, това е между него и нас.

Елук отново поклати глава и Темуджин видя злобно пламъче в очите му. Никога не беше харесвал дружинника на баща си, макар да не можеше да обясни защо. В гласа на Елук се долавяше злонамереност.

— От притеснения за вас майка ви едва не изгуби детето си — каза той.

Очите му заповядваха на Темуджин да сведе поглед и момчето усети как бавно се изпълва с гняв. Орлетата до гърдите му вдъхваха кураж. Знаеше, че баща му ще им прости всичко, щом види птиците. Темуджин вдигна ръка, за да спре останалите, и дори Бехтер се подчини на жеста му. Елук бе принуден да обърне понито си към тях. Лицето му бе потъмняло от раздразнение.

— Няма да яздиш с нас, Елук. Връщай се — каза Темуджин. Видя как воинът се напряга и бавно поклати глава. — Днес ще яздим само с орлите — каза Темуджин, без да издава напиращото в него веселие.

Братята му се ухилиха, наслаждавайки се на тайната и на обърканото лице на Елук. Мъжът погледна към Бехтер и видя, че погледът му е забит в нещо неопределено на хоризонта. Изсумтя.

— Баща ви ще набие смирение в дебелите ви кожи — каза той с потрепващ от гняв глас.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Степной ужас
Степной ужас

Новые тайны и загадки, изложенные великолепным рассказчиком Александром Бушковым.Это случилось теплым сентябрьским вечером 1942 года. Сотрудник особого отдела с двумя командирами отправился проверить степной район южнее Сталинграда – не окопались ли там немецкие парашютисты, диверсанты и другие вражеские группы.Командиры долго ехали по бескрайним просторам, как вдруг загорелся мотор у «козла». Пока суетились, пока тушили – напрочь сгорел стартер. Пришлось заночевать в степи. В звездном небе стояла полная луна. И тишина.Как вдруг… послышались странные звуки, словно совсем близко волокли что-то невероятно тяжелое. А потом послышалось шипение – так мощно шипят разве что паровозы. Но самое ужасное – все вдруг оцепенели, и особист почувствовал, что парализован, а сердце заполняет дикий нечеловеческий ужас…Автор книги, когда еще был ребенком, часто слушал рассказы отца, Александра Бушкова-старшего, участника Великой Отечественной войны. Фантазия уносила мальчика в странные, неизведанные миры, наполненные чудесами, колдунами и всякой чертовщиной. Многие рассказы отца, который принимал участие в освобождении нашей Родины от немецко-фашистких захватчиков, не только восхитили и удивили автора, но и легли потом в основу его книг из серии «Непознанное».Необыкновенная точность в деталях, ни грамма фальши или некомпетентности позволяют полностью погрузиться в другие эпохи, в другие страны с абсолютной уверенностью в том, что ИМЕННО ТАК ОНО ВСЕ И БЫЛО НА САМОМ ДЕЛЕ.

Александр Александрович Бушков

Историческая проза
В круге первом
В круге первом

Во втором томе 30-томного Собрания сочинений печатается роман «В круге первом». В «Божественной комедии» Данте поместил в «круг первый», самый легкий круг Ада, античных мудрецов. У Солженицына заключенные инженеры и ученые свезены из разных лагерей в спецтюрьму – научно-исследовательский институт, прозванный «шарашкой», где разрабатывают секретную телефонию, государственный заказ. Плотное действие романа умещается всего в три декабрьских дня 1949 года и разворачивается, помимо «шарашки», в кабинете министра Госбезопасности, в студенческом общежитии, на даче Сталина, и на просторах Подмосковья, и на «приеме» в доме сталинского вельможи, и в арестных боксах Лубянки. Динамичный сюжет развивается вокруг поиска дипломата, выдавшего государственную тайну. Переплетение ярких характеров, недюжинных умов, любовная тяга к вольным сотрудницам института, споры и раздумья о судьбах России, о нравственной позиции и личном участии каждого в истории страны.А.И.Солженицын задумал роман в 1948–1949 гг., будучи заключенным в спецтюрьме в Марфино под Москвой. Начал писать в 1955-м, последнюю редакцию сделал в 1968-м, посвятил «друзьям по шарашке».

Александр Исаевич Солженицын

Проза / Историческая проза / Классическая проза / Русская классическая проза