Читаем Степният вълк полностью

Видя, че лицето на майка му отново става студено, и зачака неминуемата буря. Беше тичал много мили този ден и всеки мускул на мършавото му тяло го болеше. Не можеше да издържи сам още една нощ и този страх вероятно беше изписан на лицето му.

Хаджиун прекъсна ужасното напрежение.

— Довечера един от нас трябва да остане на стража, ако случайно се появят — каза той.

Темуджин кимна, без да се обръща към него, вперил поглед в майка си.

— Имаме нужда един от друг — каза той. — Дори и да съм сгрешил с убийството на брат ми, това не променя нещата.

Козлето изблея и се опита да избяга в пролуката между Хулун и Темуге. Хулун посегна и го хвана за шията. На светлината от огъня Темуджин видя, че тя плаче.

— Какво да ти кажа, Темуджин? — промърмори тя. Козлето бе топло и тя скри лицето в козината му, докато то се мъчеше да се освободи. — Разкъса сърцето ми и може би вече не ме е грижа какво е останало от него.

— Обаче те е грижа за другите. Трябва да преживееш зимата или с всички ни е свършено — каза Темуджин. Докато говореше, се беше изправил и жълтите му очи засветиха в заревото на пламъците.

Хулун кимна леко и тихо затананика песничка от детството си, докато милваше ушите на козлето. Беше видяла двама от братята си да умират от чума. Те почерняха, подуха се и племето на баща й ги изостави в степта. Беше чувала как воините крещят от неизлечими рани, агонията им продължаваше дни наред, докато смъртта най-накрая не се смилеше над тях. Някои дори молеха да им прережат гърлата и молбата им се изпълняваше. Беше вървяла редом със смъртта през целия си живот и щеше да преживее като истинска майка на вълци дори това, че изгуби син.

Не знаеше трябва ли да обича този, който го беше убил, но копнееше да го привлече към себе си и да прогони мъката му. Не го стори, вместо това посегна към ножа си.

Беше издялала дървени купи, докато синовете й бяха на лов, и подхвърли едната на Хазар и Хаджиун. Темуге се завтече да вземе друга. Останаха само два от грубите съдове и Хулун обърна тъжни очи към последния си син.

— Вземи купата, Темуджин — след известно време рече тя. — Кръвта ще ти даде сила.

Той сведе глава, разбра, че тя му позволява да остане. Ръцете му трепереха, когато взе купата си и я протегна с другите. Хулун въздъхна и сграбчи по-здраво козлето, преди да забие ножа и да пререже вените на шията му. Кръвта потече по ръцете й и момчетата се забутаха да я уловят, преди да е изтекла в земята. Козлето продължи да се мята, докато напълниха купите и пиха от горещата течност, мляскаха с устни и усещаха как тя стопля костите им и намалява болката.

Когато струята стана съвсем слаба, Хулун вдигна отпуснатото създание с една ръка, търпеливо напълни своята купа до ръба и пи. Козлето все още слабо мърдаше във въздуха, но вече умираше. Очите му бяха огромни и тъмни.

— Ще сготвим месото утре вечерта, когато съм сигурна, че огънят няма да привлече пастирите насам — каза тя. — А ако дойдат, не трябва да си тръгнат, за да разкажат къде сме. Разбирате ли?

Момчетата облизаха кървавите си устни и кимнаха сериозно. Хулун пое дълбоко дъх, смазвайки мъката дълбоко в себе си, там, където все още оплакваше Есугей и всичко, което бяха изгубили. Трябваше да я затвори някъде, за да не я унищожи, но вътрешно продължаваше да плаче.

— Ще дойдат ли да ни убият? — попита с тънък глас Темуге, гледайки уплашено към откраднатото козле.

Хулун поклати глава и го придърпа към себе си, за да го успокои.

— Ние сме вълци, мъничкият ми. Не умираме така лесно.

Докато говореше, погледът й не се откъсваше от Темуджин и той потръпна от студената й свирепост.



Притиснал лице в замръзналата трева, Темуджин гледаше надолу към двамата пастири. Спяха по гръб, увити в плътните си делове, с прибрани в ръкавите ръце. Братята му лежаха по корем до него и скрежът се просмукваше през дрехите им. Нощта беше съвършено тиха. Купчината спящи животни и хора не подозираха, че някой ги дебне. Темуджин напрягаше очи в сумрака. И трите момчета бяха въоръжени с лъкове и ножове и в израженията им нямаше и капка лекомислие, докато следяха и преценяваха шансовете си. Всяко тяхно движение щеше да накара козите да заблеят уплашено и двамата пастири мигом щяха да се събудят.

— Не можем да се приближим повече — прошепна Хаджиун.

Темуджин се намръщи, докато обмисляше проблема, и се помъчи да не обръща внимание на болката от лежането върху замръзналата земя. Пастирите сигурно бяха корави хора, напълно способни да оцеляват тук. Имаха лъкове и бяха свикнали да убиват вълците, които крадяха агнетата им. Нямаше да има особена разлика, ако жертвите им бяха три момчета. Особено през нощта.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Степной ужас
Степной ужас

Новые тайны и загадки, изложенные великолепным рассказчиком Александром Бушковым.Это случилось теплым сентябрьским вечером 1942 года. Сотрудник особого отдела с двумя командирами отправился проверить степной район южнее Сталинграда – не окопались ли там немецкие парашютисты, диверсанты и другие вражеские группы.Командиры долго ехали по бескрайним просторам, как вдруг загорелся мотор у «козла». Пока суетились, пока тушили – напрочь сгорел стартер. Пришлось заночевать в степи. В звездном небе стояла полная луна. И тишина.Как вдруг… послышались странные звуки, словно совсем близко волокли что-то невероятно тяжелое. А потом послышалось шипение – так мощно шипят разве что паровозы. Но самое ужасное – все вдруг оцепенели, и особист почувствовал, что парализован, а сердце заполняет дикий нечеловеческий ужас…Автор книги, когда еще был ребенком, часто слушал рассказы отца, Александра Бушкова-старшего, участника Великой Отечественной войны. Фантазия уносила мальчика в странные, неизведанные миры, наполненные чудесами, колдунами и всякой чертовщиной. Многие рассказы отца, который принимал участие в освобождении нашей Родины от немецко-фашистких захватчиков, не только восхитили и удивили автора, но и легли потом в основу его книг из серии «Непознанное».Необыкновенная точность в деталях, ни грамма фальши или некомпетентности позволяют полностью погрузиться в другие эпохи, в другие страны с абсолютной уверенностью в том, что ИМЕННО ТАК ОНО ВСЕ И БЫЛО НА САМОМ ДЕЛЕ.

Александр Александрович Бушков

Историческая проза
В круге первом
В круге первом

Во втором томе 30-томного Собрания сочинений печатается роман «В круге первом». В «Божественной комедии» Данте поместил в «круг первый», самый легкий круг Ада, античных мудрецов. У Солженицына заключенные инженеры и ученые свезены из разных лагерей в спецтюрьму – научно-исследовательский институт, прозванный «шарашкой», где разрабатывают секретную телефонию, государственный заказ. Плотное действие романа умещается всего в три декабрьских дня 1949 года и разворачивается, помимо «шарашки», в кабинете министра Госбезопасности, в студенческом общежитии, на даче Сталина, и на просторах Подмосковья, и на «приеме» в доме сталинского вельможи, и в арестных боксах Лубянки. Динамичный сюжет развивается вокруг поиска дипломата, выдавшего государственную тайну. Переплетение ярких характеров, недюжинных умов, любовная тяга к вольным сотрудницам института, споры и раздумья о судьбах России, о нравственной позиции и личном участии каждого в истории страны.А.И.Солженицын задумал роман в 1948–1949 гг., будучи заключенным в спецтюрьме в Марфино под Москвой. Начал писать в 1955-м, последнюю редакцию сделал в 1968-м, посвятил «друзьям по шарашке».

Александр Исаевич Солженицын

Проза / Историческая проза / Классическая проза / Русская классическая проза