Степные волки

Я отправился в свою комнату, подождал, пока в доме затихнут все звуки, зажег лампу и сел к столу.

Здесь они были, голуби мои щелкоперые, здесь, никуда не делись! Живые и, судя по всему, здоровые. Ниточки в пространстве трепетали, вибрировали, но далеко друг от друга не расползались. Значит, шансы обнаружить московскую четверку у меня оставались вполне реальные.

Быстренько все проверив, я вынырнул из транса и отправился в ванную умыться и покурить. Сидел на низенькой табуретке и бездумно пускал дым в вентиляционное отверстие титана. Думать ни о чем не хотелось, все возможные действия были просчитаны, кое-какие уже предприняты. Оставалось завалиться в постель и спокойно продрыхнуть до утра.

Но поспать мне не удалось. С улицы послышался шум подъехавшей машины, а затем в ворота резко заколотили чем-то твердым. Кого там еще черти принесли? Григорий опять объявился? Очень даже могло быть. Нравы тут простые, незатейливые. В прихожей я сунул одолженный Загайновым пистолетик на полку так, чтобы удобнее было достать. Из своей комнаты появилась, запахивая халат, встревоженная Рита. Судя по всему, она тоже не догадывалась, кто стучался в ворота.

— Откроем? — спросил я как можно спокойнее.

— Может быть, не стоит?

— Эти полуночники всех соседей перебудят. Оно тебе надо? Пойду, посмотрю.

Накинув на плечи куртку, я вышел на улицу. Если так колотятся, сразу стрелять не собираются. Ладно, посмотрим…

А оказались это уже знакомые личности: два охранника из подчиненных Баркаева, вооруженные автоматами. Без долгих разговоров они вломились во двор, едва я отпер калитку. Положить их тут же, на утоптанный снег, не составляло никакого труда, но нацепив маску мирного и законопослушного гражданина, приехавшего по служебным делам, я пока не собирался ее снимать.

Меня по всем правилам поставили лицом к воротам, заставили раскорячиться, споро обыскали. И хотя ночные визитеры сопели и пыхтели, выполняя эти процедуры, я все же расслышал, как Рита за окном охнула: «О Господи! Денис…» Да, беспокойный ей постоялец достался. То и дело попадает в какие-то двусмысленные ситуации…

Все так же молча, меня вытолкнули за калитку, пригнув пятерней голову, запихнули в черную «Волгу», стиснули с боков, и машина тронулась. Вот интересно, куда меня собрались везти? В казино? Или на какую-нибудь штаб-квартиру? Должно у Баркаева быть помещение для подробных расспросов неприятных ему личностей, непременно должно быть…

В машине я наконец позволил себе возмутиться.

— Что случилось? Кто вы такие? Куда мы едем?

На что мне лениво, но чувствительно ткнули стволом автомата под ребра и посоветовали заткнуться. Не встретив никакого сопротивления, арестовывая меня, охранники позволили себе расслабиться. Ну, съездили, ну, взяли лоха. Делов-то… Ох, рано раскрываться, а то показал бы я вам, хлопцы, как из человеков узлы вяжут. Ничего, еще не вечер…

А приехали мы все же в казино. Правда, поднимать меня в кабинет Баркаева не стали, наоборот, направили к той самой малозаметной двери, что вела в подвал. Вот и появилась возможность узнать, не здесь ли журналистов прячут…

Спустились по лестнице, свернули в правый коридор, прошли до поворота. Охранников у овальной двери на этот раз было двое, и они не сидели, почитывая литературку, а внимательнейшим образом, расстегнув куртки, наблюдали, как мы приближаемся. Серьезные мальчики, не чета моим конвоирам, хотя и против таких я, наверное, сдюжил бы. Если без стрельбы.

Вопросов нам не задавали, очевидно, ждали. Тяжелая дверь сама собой бесшумно распахнулась. Обзорных телекамер под потолком я не увидел, но это ни о чем не говорило, могли просто хорошо замаскировать. Судя по всему, здесь и будет денежное хранилище, когда откроется казино. Что ж, поглядим.

Поглядеть было на что, вернее — на кого. В комнатке за дверью находились еще двое, весьма похожие на первых, — Баркаев в свою службу безопасности набрал профессионалов. А в следующем помещении, средних размеров зале, наконец представилась возможность лицезреть и самого шефа службы.

Баркаев казался несколько взъерошенным, исчез налет мрачного лоска, долженствовавший пугать окружающих и навевать мысли об их незавидной участи. Нет, сейчас он был просто в ярости и не скрывал этого. И причиной ярости была, кажется, моя скромная личность, поскольку, как только меня усадили на табурет, стоявший посередине зала, Баркаев двинулся ко мне, явно намереваясь применить грубую физическую силу.

Все это начинало надоедать. То душат, то стреляют, то автоматом в бок тычут. А сейчас по морде бить собираются. Что за манеры! Дать ему, что ли, как следует? Невзирая на охранников. И я уже почти серьезно примеривался, как встретить этого разъяренного кавказца, но в двух шагах от меня он опомнился и остановился. Постоял, засунув руки в карманы и пристально глядя мне в переносицу, потом спросил почти нормальным голосом:

— Я вас предупреждал?

— О чем? — сделал я невинные глаза. Хотя и впрямь за собой никакой вины не чувствовал.

— Чтобы не попадались нам на дороге!