Степные волки

Камера, в которой нас заперли, ничем не отличалась от других помещений в этом подземном тоннеле. Разница была лишь в том, что у москвичей было три металлических лежака у стен, а у нас — два. Но умывальник и унитаз имелись тоже. Правда, вода из крана не шла, как я ни крутил колесико. В общем, обычное узилище. Четыре метра в ширину, три в длину и три в высоту. Такой бетонный мешок без окон с вентиляционным квадратным отверстием у потолка. Вентиляция сначала привлекла мое внимание, но, прикинув размеры сетки, закрывавшей отверстие, я понял, что воспользоваться им не удастся — слишком узко.

При тусклом свете лампочки, забранной в сетчатый металлический стакан, мы принялись обдумывать план нашего освобождения. Самым простым было действительно постучать в дверь и чего-нибудь потребовать. А там затащить охранника внутрь, разоружить и, прорвавшись к москвичам, попытаться вместе с ними уйти через казино. Вдвоем у нас получилось бы это гораздо проще, но бросать парней не хотелось. Они здесь вообще не при делах.

Немудреный, конечно, планчик, но ничего более оригинального в голову не приходило. Разве что захватить самого Баркаева и заставить его вывести нас наружу? Увы, с нашими силами и вооружением это представлялось нереальным.

Однако план наш провалился на первом же этапе. Сколько мы ни молотили в дверь кулаками и пятками, никто не отозвался, не пришел, чтобы поинтересоваться хотя бы, что надо этим двум придуркам в черных страхолюдных комбинезонах. Подземелье словно вымерло.

— План «Б», — сказал Сашка.

— А что это за план? — подивился я.

— Не знаю. Просто в фильмах всегда, когда что-то срывается, кто-нибудь говорит: «План “Б”». И начинается следующая серия.

Если бы я не знал Загайнова как довольно лихого вояку, не боявшегося ни черта, я бы решил, что все свое десантное образование он получил, лежа перед телевизором. К счастью, это не так.

Но «А» или «Б», а что-нибудь делать было надо. И мы сделали. Легли на койки и постарались расслабиться. Не засыпая, впрочем. Стоило не нервничать бессмысленно, а подождать, пока за нами придут. А там действовать по обстановке, но журналистов все равно прихватить с собой. Шеф мне голову оторвет, если я появлюсь без них.

— Слушай, откуда тебя та стерва знает? — спросил Сашка.

— Которая? А-а, Краснитская… — лениво ответил я, глядя в потолок. — Да вот… — и рассказал о фуршете после награждения.

— А мое «Мужество» тогда заныкали, — пожаловался Загайнов. — Вам, москвичам, хорошо, ордена и прочие блага в первую очередь. А нам, трудягам, максимум — медальку, да и ту то ли дадут, то ли нет.

— Вернемся — похлопочу, — пообещал я.

— Но вот как вышло, что остальные журналисты в камере сидят, а эта… «Махмудик!» — тонким голосом передразнил он.

— Ты ее внимательно разглядел?

— Не очень, не до того было.

— А я посмотрел. Как следует. Так вот скажу тебе, баба того стоит, чтобы на нее запасть даже самому крутому «чеху». Есть в ней изюминка. И изюминка величиной с арбуз, должен признаться.

— Так, выходит, она от своих переметнулась к этому?

— Почему переметнулась? Просто сменила флаг. Как какая-нибудь бригантина. У баб это довольно часто бывает. Хахаль ее, этот самый Стоянов, только в Москве чего-то стоил, а здесь — видел? — ноль без палочки, узник замка Иф, безо всякой надежды наверх выбраться. Баркаев же — кум королю, сват министру, а судя по тому, что я видел в президентском поместье — вообще практически первый человек в республике. Как тут флаг не сменишь, когда выбор такой: или подземная тюрьма, или все мыслимые блага, вплоть до поездок в какую-нибудь Англию или Швейцарию? Не вечно же ее милый здесь сидит, ему тоже иногда хочется развеяться. Тем более что мужчина он видный, не старый еще, в постели наверняка — самец. А то, что ширяется, — с кем не бывает?

— Как ширяется? — не понял Сашка.

Пришлось рассказать ему и об этой своей догадке.

— Н-да, врезались в змеиное гнездо… То-то я смотрю, он заговаривается порой. Встречался я в Чечне с чумными «чехами», но у тех идея была, хотя и совершенно дикая. Вроде как у покойного Дудаева. Этот не такой. Жалко, что мы не выяснили, чем он здесь занимается.

— Хватит, погеройствовали. Сюда не вдвоем идти нужно, а большой крепкой командой, которую одной гранатой с парализатором не возьмешь. Нам сейчас выбраться требуется, чтобы доложить, куда следует. У начальства голова большая, пусть решает.

А сам подумал, что хорошо было бы все-таки узнать, почему сюда шеф послал меня одного, безо всякой поддержки. Неужели ничего не знал? Не верю. Не та у него должность. Значит, смысл был. Но какой?

Мы еще потрепались и стали ждать каких-нибудь изменений. Пистолет я отдал Загайнову, как лучшему стрелку, а сам понадеялся на свои навыки рукопашного боя.

Так прошел примерно час. Время я мог отмерять только на глазок, потому что мой старенький «Ориент» люди Баркаева сняли, как бы не в первую очередь, когда обыскивали.