Стертый мальчик

Пока я шел на сцену к родителям и членам баптистской миссионерской ассоциации, я все раздумывал о тайной метке на ноге, представляя, что именно она ведет меня вперед, оберегает меня. Удар молнии не покарает меня, у меня уже есть отметина на коже. Казалось, один талисман активировал другой: номер Марка показал мне, что существует скрытая любовь, которая свернулась калачиком и ждет в самом неподходящем месте. Что есть сострадание Иисусово, если не великолепное граффити на коридорах истории, приглашение следовать за Ним в самые неподходящие места? Любовь может настигнуть тебя даже в комнате, где иссяк заветный источник.

Экран поднялся, и белый голубь засиял в лучах Бернини. Голубь этот и правда выглядел так же красиво, как я и запомнил. Пастор спросил отца о жизни, о преданности Господу, о том, что привело его на этот путь, а под конец задал в микрофон простой вопрос: «Сделаете ли вы все, чтобы победить в церкви грех гомосексуальности?» По храму прокатился ясный и однозначный ответ. Внутри меня что-то щелкнуло, и по телу разлилось теплое сияние: меня окружала любовь, она пробивала меня насквозь. То же самое я пережил, когда лежал в кровати и просил Иисуса войти в мое тело. Внезапно я осознал, что мне не обязательно соглашаться на предложение Марка – я уже получил другое предложение. Я не понимал, откуда пришло чувство: от Бога, родителей или из другого скрытого внутреннего источника, – но это не имело значения. Я знал, что впереди меня ждет долгая борьба, а еще я понимал, что не сотру номер Марка из своего телефона. Пусть наставники делают со мной что хотят.

– Да, – ответил отец. – Сделаю все что смогу.

Родители зря волновались о невнимательности медсестер. В конце концов, именно они, а не больничный персонал приняли меня за кого-то другого.

Диагноз

Зал кинотеатра был набит битком. Полный аншлаг, как и предсказывали. Когда седой мужчина пробирался по проходу, разговоры смолкали. Стоя спиной к экрану, мужчина откашлялся и подождал, пока не воцарится тишина. В течение следующих двух часов в этом зале не будет слышно ничего, кроме сдавленных рыданий, кашля, всхлипываний и стонов, которые, как саундтрек, будут сопровождать сцены пыток, сыгравшие столь важную роль в успехе фильма 2004 года «Страсти Христовы».

Я сидел в конце зала между Чарльзом, моим новым соседом по комнате, и Доминик. Близнецы всегда ходили вместе и все время пели, хотя в зале, заполненном верующими, они постарались свести свое пение к минимуму. В последнюю неделю февраля я попал на их концерт и был очарован Доминик, которая ходила вдоль рядов в цветастом муумуу[15] и платке и распевала «Summertime» голосом, поразившим меня одновременно красотой и крикливостью. Я был восхищен ее выразительным исполнением, тем, как она изображала то, что ожидали увидеть от чернокожей белые, ведь она выглядела столь полной самосознания, столь политически заряженной – чему я очень завидовал. Чарльз и Доминик получали стипендию за пение, а потому по умолчанию стали изгоями; им было так тяжело в коллективе, что они постоянно устраивали представления, и сложно было сказать, где кончается одно и начинается другое. А еще нам троим трудно давалось академическое письмо – и благодаря этому и тому, что Чарльз и Доминик отказывались подпускать к себе других студентов, мы с ними стали друзьями и ночи напролет проводили в людной гостиной общежития за написанием докладов и разговорами об устройстве окружающего нас мира.

– Как думаете, пойдет снег, пока мы тут? – спросил Чарльз.

Мы спорили об этом с прошлой недели, с тех пор как метеорологи впервые упомянули об осадках. Тогда же я и предложил сходить на «Страсти Христовы».

«Просто так, – сказал я как можно пренебрежительней, – чтобы знать, что это за фильм».

Хотя Чарльз и Доминик не были религиозны, они тоже выросли в баптистской среде, и им было интересно узнать, из-за чего поднялось столько шума. Я же понимал, что мне нельзя пропустить этот фильм, потому что скоро позвонят родители и спросят, видел ли я его. Я решил, что с Чарльзом и Доминик смогу взглянуть на него с другого ракурса, смогу посмеяться над ним вволю и уменьшить давление Иисуса Христа на свою жизнь.