Стигмата

- В случае, если нам не удастся вывести большинство кораблей противника из строя, уцелевшие эсминцы второй группы перейдут под ваше командование. - добавила Зеро. - Используйте их, как посчитаете нужным, но помните: вы должны будете  завершить начатое и нанести противнику урон, несопоставимый с продолжением активных действий против Марции. Любой ценой. Не считаясь с любыми потерями. Вы сделаете это, адмирал?

        Квадрини сглотнул. Его медно-рыжая макушка казалась поблекшей в тусклом белом свете тактического монитора. Адмирал втянул голову в плечи, словно пытаясь спрятаться в высоком воротнике кителя; одинокие золотые прямоугольники на петлицах тускло блестнули.

        Но он не мог, подумала Зеро. Никто из них не мог.

- Д-да. - выдавил он. - Да. - тут же повторил Квадрини гораздо твёрже. - Я сделаю это.

        Зеро кивнула. Теперь она могла только надеяться.

- Наши задачи ясны. - сказала она, снова обратившись ко всем присутствующим. - Я хотела бы сказать что-то одобряющее, господа адмиралы. Действительно хотела бы.

        И это было правдой. Зеро не знала, что будет дальше. Не знала, что произойдёт через полчаса: даже с самыми лучшими разведданными невозможно с точностью предугадать, как поведёт себя противник. Не знала, что произойдёт через час. Никогда ещё будущее не было для неё настолько туманным — и настолько устрашающим.

        Всё, что ей оставалось — надеяться. На себя. На своих командиров. На свои корабли и их экипажи. На то, что в самый ответственный момент не произойдёт облома системы или отказа ускорителя, катастрофического перегрева или аппаратного сбоя. На то, что Фальке удастся удержать вавилонские крейсера подальше от фаланги — и подальше от «Аффондаторе» и минных заградителей. На то, что плотности их ПРО окажется достаточно. На то, что адмирал Квадрини справится с поставленной ему задачей. Даже при самом худшем исходе из возможных.

- Но я не могу. - продолжила она. - К сожалению. Я знаю только одно.

        Каким же тяжёлым было это знание.

- Если мы не справимся, у Марции нет будущего.

***

- Пятнадцать минут до выхода на огневой рубеж. Дистанция до вражеского флота семьсот двадцать тысяч и сокращается.

        Адмирал Миинэ Эскяалиине только усмехнулась, глядя на cближавшиеся силуэты кораблей. Тусклые алые облака окружали ОТГ-433 и марцианский флот — дистанции поражения орудий главного калибра. На большей дистанции задержка сигнала делала наведение ракетоторпед, полагавшихся на подсветку цели лучом лазера, практически невозможным: у противника было слишком много времени, чтобы сменить положение и заставить выпущенные ракетоторпеды потерять цель. Донаведение приводило к дополнительной задержке сигнала, и бой на сверхдальних дистанциях полностью утрачивал смысл — а задержка между сигналом и откликом только возрастала, чем дальше корабли находились друг от друга.

        За световой горизонт можно было заглянуть. Через него просто нельзя было стрелять — если, конечно, предполагалось попасть во что-то. Ракетоторпеды не могли полагаться на своё собственное наведение, как мины — их головки самонаведения слишком легко дурачили средства радиоэлектронной борьбы, в изобилии применяемые кораблями. Длинные траектории упрощали и наведение ПРО — у ракетоторпеды было недостаточно дельта-V для продолжительных манёвров уклонения.

        Фаланги линейных кораблей должны были сближаться до дистанции в две световых секунды и меньше, подсвечивать противника лазерами систем управления огнём и готовиться к неминуемому ответному удару. Нельзя было ни спрятаться, ни бежать: законы орбитальной механики были непреклонны. Единственным способом бегства был варп-прыжок, но и он был жестом отчаяния.

        Так было раньше. Ракетоторпеда была изобретена ещё до Великой Галактической войны: дешёвая первая ступень для совершенно неуправляемой — но крайне разрушительной — варп-торпеды, пробивавшей корабельные силовые щиты. Соломанское превосходство в электронной борьбе свело первые ракетоторпеды на нет: космическим войскам пришлось вернуть лазерное командное наведение со свалки истории, чтобы иметь хотя бы приблизительно равные шансы. После Великой войны это стало аксиомой.

        Эскяалиине улыбнулась ещё шире. Как и любые другие, эта аксиома была неполной.

        К сожалению для них, марцианам только предстояло это узнать.

        Силуэты вражеских кораблей мигнули на тактическом мониторе. Эскяалиине одобрительно кивнула — две минуты, вовремя! - и повернулась к стоявшему рядом Вяалкаами:

- Очень любопытно. - сказала она и протянула руку; в сфере монитора загорелись силуэты кораблей в арьергарде марцианского флота. - У этих пятерых ускорение ниже, чем у всего остального флота. Как будто они тормозят нарочно.

- Резерв? - предположил Вяалкаами. - Вот этот, посредине, по массе похож на один из их дредноутов…

- Сомневаюсь, - задумчиво возразила Эскяалиине. - Он легче «Кампионе» где-то на полмиллиона тонн. А остальные тянут разве что на ударные крейсера. Это резерв; но что это за резерв?..