Вот я — песчинка средь пустых песков.Вот я — кремень среди камней пустыни.Я должен быть таким —И я таков.Возьми, мой век,Восторг мой детский ныне,Я повзрослел.Я к зрелости готов.Твоих законов мудрыхНе страшусь:Пасть за тебя?В передней роте буду!Сломить строптивых?Сам переломлюсь…Не первым, так последним —Я смирюсь,Но только быС тобою быть повсюду!Всегда с тобою и всегда вперед!Не с теми,Что отстали и забыты!Мою мятежностьВремя пусть ведетНад безднамиИ ввысь через граниты.Чтоб утвердить ее и закалитьВ огне, в ветрах,Чтобы ножом убойнымЕе земле в нагую грудь всадить,Чтоб дрогнул мирВ своем движенье стройном.Чтоб для меняРазверзлась глубинаИ мне раскрылисьВсех начал начала.Внимайте все!Мятежность мне дана,Но Время непокорную взнуздало.И в сердцевине мрака,В тяжкой мглеГудящей ночи,В завываньях влагиНыряют купола,Как с кораблейЗакинутые в темноту морей,О помощи взывающие фляги.Чтобы потом в морях, через века,Поймав, их распечатала рука.Чтоб чей-то глазНа рукописи старойПрочел слова,Что океан глотал:«„Октябрь“… „Аврора“…Выстрелы… Пожары…Народ настиг…Обвал… Обвал… Обвал…Рабы… Приказываем……Не желаем……Мы… Палачи…Владыки… Короли…Безвестных стран… Распаханной земли…Мы тонем… Погибаем… Погибаем…»Несутся купола в просторах тьмы,Как вплавь пустившиеся корчмы,Где в комнатах, табачных и туманных,Огромные бородачи в кафтанахБубнят слюняво,Сдвинув к заду зад:«Эх ты, сад,Зеленый сад…»И у стены, ослепший от испуга,Где сумасбродят черные кусты,Мяучат прокаженные коты,Луною мусорною облиты,Скользящие, как вереницы пугал…И все-таки Москва —Она жива!Она лежит, вознесшись над веками,ДорогамиВцепившись в шар земнойГорячими, вопящими руками.Она лежитВ лучах планет,Под строгим взглядом звезд,И ночь светлейВ ее нетленном свете.И каждая пылинка и кирпичСтремятся к небуИ в простор безгранныйВосходят грозно,Как призывный клич,Как возглас рогаВ полночи туманной.И грани стен, как песенный порыв,Восходят вверх, и песен хор безгранныйВосходит вверх, как омертвелый взрыв,Как возглас рогаВ полночи туманной.Тогда встают из-под трухи крестовЧубатый Разин,Черный Пугачев,Как фонари,Зажженные безумьем,Подняв в ладоняхГоловы своиВниз, с места лобного,В чугунном шумеЦепей,В запекшихся кусках крови,По Красной площадиПроходят молчаТяжелой поступью,С оглядкой волчьей,И в Мавзолей спускаются,И там,Надрывно двигаясьВ кандальном гуле,Один у головы,Другой к ногам —Становятся в почетном карауле.