Стихи и песни (сборник)

«Античные года / наивная страна…»

Античные года, наивная страна,
Где парки режут нить над погребальным хором.
Там алгебра всегда с гармонией дружна,
И трудно разлучить Софокла с Пифагором.
Струится тихий звон от параллельных струн.
Строкою ставший звук – теории источник.
Еще не разделен окрестный мир и юн,
И нету в нем наук ни точных, ни неточных.
Незыблем их союз, – неточно все пока.
Представить я могу июньский полдень жаркий,
Где все двенадцать муз плывут в руке рука,
Как в бронзовом кругу на павловской лужайке.

1995

Крест

Юлию Киму

Минувшие даты разбавленным спиртом запей
В Норильске далеком, что стал недоступен и лаком,
И вспомнишь тогда ты про крест из чугунных цепей,
Что смотрится сбоку большим вопросительным знаком.
Он в местном музее стоит, неприметный на взгляд,
Безмолвный вопрос к уходящему нашему веку.
Его ротозеи скорей обойти норовят, —
Не требует слез монумент неизвестному зэку.
Экстаз экспедиций. Мечтателей юных орда.
Рюкзак за спиною. Со спиртом тяжелая фляга.
Не знали мы в лица погибших в былые года
Расстрельной весною в кромешных потемках ГУЛАГа.
Мы молоды были, а молодость к бедам слепа.
Изловленный хариус был после выпивки сладок,
И мы позабыли, как плыли весной черепа
По речке Сухарихе около наших палаток.
Среди этих мест поминальных не ставят церквей, —
Лишь вьюги слепящей холодное сеется просо.
Здесь памятный крест из заржавленных склепан цепей,
Что сбоку смотрящему видится знаком вопроса.
Кто может ответить на этот железный вопрос?
Какой нам синоптик предскажет на завтра погоду?
Крепчающий ветер и цепкий таймырский мороз
Царапают ногтем в базальт обращенную воду.
И с чувством любви, вспоминая об этих местах,
Я вижу во мгле, на рядне снегового экрана,
То храм на крови, то бревенчатый храм на костях,
То храм на золе. Да на чем еще русские храмы?

1995

Памятник Петру I

Михаил Шемякин

Взирает ангел свысока
На пятигранный камень.
Там лысый царь без парика,
С костлявыми руками,
Сидит, расставив башмаки,
С убитым сыном рядом,
Уставив в подданных зрачки
Полубезумным взглядом.
Его глаза вгоняют в дрожь, —
Куда от них податься?
Он худобою черной схож
С блокадным ленинградцем,
Тянувшим из последних сил
И прятавшимся в щели,
Что, как и он, не выносил
Просторных помещений.
Без парика и без венка,
Что Фальконетом выдан,
Бритоголового зэка
Напоминая видом,
Сидит он, подлокотник сжав,
Над хмурою Невою, —
Судьбы печальной горожан
Пророчество живое.

1995

Кремль