Стихи и песни (сборник)

Этих звуков не переведет толмач,
Живописец не подберет мазков сих.
Здесь кресты церквей, как верхушки мачт
Кораблей, застрявших в снегах московских
На зимовку. Весною растает лед,
И они разойдутся, роняя блики.
Храм Архангельский к северу поплывет,
Устремится к югу Иван Великий.
В океане пустом – среди гиблых мест,
Где тайфуны воду вкрутую месят,
Оглянись вокруг и увидишь крест, —
Не натянешь парус на полумесяц.
А пока под метелями борт о борт
Всё стоят, своего ожидая часа,
Корабли, населившие зимний порт
С маяком на башне Святого Спаса.
Если жизнь сухопутная тяжела,
И тоска земная тебе обрыдла,
Приходи сюда, где колокола
Отбивают часы судовою рындой.
К небу голову запрокинь слегка,
И над храмами поплывут, качаясь,
Парусами ставшие облака
И кричащие негативы чаек.

1995

«Понятия начала и конца / Неприменимы к Северу…»

Понятия начала и конца
Неприменимы к Северу, – не вдруг
Здесь гаснет свет, а меркнет постепенно.
Здесь два бревна из одного венца
Определяют квадратурой круг,
Как край воды определяет пена,
И, оставляя в поднебесье звук,
Стай треугольники смещаются на юг,
Спускаясь по невидимым ступеням.
Распад горения, – о нем не позабудь;
Прерывность времени, – возможно, в этом суть, —
Она сложней, чем в школьной теореме.
Конец пути еще, конечно, путь,
А времени конец – уже не время.
В Земле библейской все совсем не так.
Там не бывает сумерек, и мрак
Приходит сразу, так, что сердце стынет,
Когда ныряет огненный пятак
В копилку раскаленную пустыни.
И, завершив очередной лубок,
От света тьму, чтоб точно различать их,
Односекундно отрубает Бог,
Нашаривший рукою выключатель.
1996

«Фотографии старые блекнут с годами…»

Фотографии старые блекнут с годами.
Я бы рад показать их, – да только кому?
Это бухта Нагаевская в Магадане,
Это практика летняя в южном Крыму.
В проявителе времени тонут, нестойки,
Миловидные лица далеких подруг.
Вот наш класс выпускной перед школой на Мойке,
Вот я сам, в батискафе откинувший люк.
Для чего, покоряясь навязчивой моде,
В объектив я ловил уходящую даль?
Фотоснимки и слайды дымятся в комоде.
Их бы выбросить надо, а все-таки жаль.
Проржавели суда, и закаты потухли,
Поразбрелся и вымер смеющийся люд.
Это выкинут все, как ненужную рухлядь,
Новоселы, что в комнату после придут.
Но пока еще лампы медовые нити
Сохраняют накал, занавесив окно,
Я листаю альбомы, единственный зритель,
И смотрю своей жизни немое кино.

1996

Тымера