Читаем Стихи и слезы и любовь. Поэтессы пушкинской эпохи полностью

Выйдя в отставку в чине капитан-лейтенанта, Валерьян получил хорошую должность – он служил чиновником особых поручений при ярославском губернаторе до начала 1850-х годов, затем председателем Ярославской палаты Гражданского суда.

Анна откликнулась на замужество сестры стихотворением-эпиталамой, хотя знай она, как сложится судьба Александры, уместнее было бы сочинить «Плач».

С первых дней брак сестры показал сложности совместного существования из-за особенностей характера и неизбывных флотских привычек супруга. Он требовал от домашних безусловного повиновения как от подчиненных, возражения ни в каком виде не принимались. Жизнь с ним стала испытанием для утонченной молодой женщины. Особенно острые углы сглаживала Анна, часто гостившая у сестры. Присутствие красивой свояченицы несколько умеряло деспотизм Валериана Жадовского. От Костромы до Ярославля не так уж далеко, сестры часто виделись.

Рождение у Александры детей, ранняя смерть сестры – эти события давали стимул творческим порывам Анны. Слова шли из самого сердца восемнадцатилетней поэтессы, складывались в стихи и распространялись среди близких.

На смерть А.И. Ж…йВесенних дней пленительный рассвет,И дружба, и любовь – все счастье обещало;Но бурей роковой исторгнут нежный цвет,Исчезло все! – ее не стало

Но жизнь брала свое.

В ореоле своей недавно обретенной поэтической славы Анна отправилась в Москву. Неизвестно, какие надобности привели ее в старую столицу. Однако можно предположить, что эта поездка была связана с важнейшим событием в ее жизни – готовящейся свадьбой.

Одной из приятных забот подготовки девушки к замужеству, к семейной жизни было приготовление приданого. Знатные и состоятельные семейства, выдавая дочерей замуж, стремились, чтобы девушка, покинув отчий дом, ни в чем не нуждалась. Приданое невесты собиралось матерью с самого рождения: прекрасное постельное белье из знаменитого костромского льна, богато вышитое гладью, украшенное мережкой, кружевами; расшитые полотенца, мягчайшие подушки, легкие и теплые пуховые одеяла – все высочайшего качества. Вещи и украшения собирались годами. Все мануфактурное великолепие помещалось в красивые сундуки, присутствовавшие в каждом доме специально для этой цели. Именно в них приданое невесты выставлялось на всеобщее обозрение, чтобы любой мог ознакомиться с ценностями, которые получали жених и невеста после свадьбы, и тем самым оценить достаток семьи. Со временем в приданое состоятельной девушки из хорошего общества в обязательном порядке стали входить парижские туалеты, белье, корсеты, шляпки, салопы и пр.

Можно представить, с каким увлечением выбирались все эти роскошные и изысканные вещи во французских магазинах на Кузнецком мосту!

Радостное воодушевление делало Анну еще привлекательнее. За недолгое пребывание в Москве в 1829 году ее красота пленила многих. Впечатлительный Николай Языков посвятил ей стихотворение, позднее положенное на музыку Даргомыжским.

Влюблен я, дева-красота!В твой разговор живой и страстный,В твой голос ангельски прекрасный,В твои румяные уста!Дай мне тобой налюбоваться,Твоих наслушаться речей,Упиться песнию твоей,Твоим дыханьем надышаться!

Московское общество оценило образованность и ум Анны Готовцевой. Она была счастлива признанием, но вовсе не намеревалась целиком посвятить себя поэтическому творчеству. Все свои дарования и красоту девушка готовилась возложить на брачный алтарь. Ее избранником стал Павел Петрович Корнилов (1803–1864) – сын героя Отечественной войны генерала Петра Яковлевича Корнилова. С Костромским краем заслуженного генерала связала женитьба (1802) на дочери древнего костромского рода столбовых дворян Аристовых, Марии Федоровне. В приданое за женой он получил усадьбу Зиновьево в 15 верстах от Костромы. Мария Федоровна самоотверженно следовала за супругом во всех его служебных перемещениях, и их десять детей родились в разных краях России. Но родина, костромская земля, неудержимо влекла ее к себе. Она вернулась в родовую усадьбу с дочерьми и младшими сыновьями и умерла летом 1825 на 40 году жизни.

Во время завоевания Молдавии и Валахии генерал Корнилов скончался 10 июля 1828 года во время осады крепость Журжи – открылись старые раны ветерана.


П. Я. Корнилов. Художник Дж. Доу


Перейти на страницу:

Похожие книги

Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное