Стихийник: Артефакт душ

– А еще…. Я хочу чувствовать ветер, хочу подчинить его так, чтобы он стал со мной одним целым, чтобы он и я дышали в унисон! Я хочу стать сердцем бури, хочу стать истинным стихийником и отомстить тем, кто хотел разрушить мою жизнь!

– Айлех! – Сердце Райнхарда пропустило болезненный удар и, кажется, остановилось. Он не успел. Каких-то несколько мгновений он не успел. Парень, грязный, потрепанный, но не сдавшийся, потонул в ослепительной вспышке. Его тело тряхнуло, приподняло над черной пульсирующей плитой и неестественно выгнуло. Руки и ноги повисли плетьми, рот искривился в немом крике, лицо перекосилось от боли. Мелкие разряды стали расходиться от энергетического кокона по залу, и люди с криком начали пригибать головы. На Райнхарда никто внимание не обращал. Все как один завороженно ожидали, когда тело парня рассыплется прахом и явит невероятный анимус. Но что-то пошло не так.

Сфера, которую держал глава ордена, раскалилась и взорвалась. Мелкие острые осколки вгрызлись в исказившееся от ужаса лицо. А иссиня-черное сердце, до этого пульсировавшее ярко и агрессивно, угасло и стало прахом.

Айлеха начало отпускать. Он перестал выгибаться, энергия, соорудившая кокон вокруг него, стала меркнуть и втягиваться в его кожу. Волосы окрасились в белый, а глаза приняли цвет грозового неба, что ярилось над его головой.

Айлех сделал глубокий и медленный вдох, словно примеряясь к новым ощущениям, и с непроницаемым лицом повел кистью. В толпу ударила молния. Еще один небрежный жест – и резкий порывистый ветер опрокинул на пол половину людей в зале. Это стало отчётом безумия. Помещение наполнилось криками.

Поняв, что произошло, люди в ужасе устремились к выходу, давя тех, кому не посчастливилось быстро подняться. Но не тут-то было. Лицо Айлеха пересекла тень, и он еще одним порывом ветра закрыл дверь, не давая никому сбежать. А потом повелел огненному шару ударить еще раз и еще. В воздухе запахло горелой плотью. Райнхард успел отскочить в сторону и стал пробираться к алтарю.

Сказать, что его раздувало от гордости, значит, ничего не сказать. Его переполняло доселе неведомое чувство, и ему это, безусловно, нравилось. Теперь все сомнения отпали: Райнхард видел в мальчишке свою копию. Та же решимость, невозмутимость и, конечно, безжалостность к тому, кто желал причинить ему вред.

– Убейте это отродье, убейте его! – заверещал кто-то в толпе, и несколько человек, оголяя клинки, ринулись к Айлеху.

– А ну, не сметь! – Райнхард принял удар на себя и обездвижил наиболее прытких, стремительно вскочил на алтарь позади парня и чакрой отбил два арбалетных болта. Если Айлех и заметил помощь, то вида не подал. Он соединил ладони, и мощный порыв ветра поднял в воздух двух охранников, а потом с нечеловеческой силой припечатал их друг об друга. Поднял под самый потолок и резко швырнул об стены. Мужчины свалились замертво. Еще двое были убиты Райнхардом, еще один сломал шею, когда на него опрокинулась тяжелая статуя Альхарда. Но лежать отколотой, каменной голове не дали: Айлех, переполненный яростью и силой, швырял её из угла в угол, сбивая людей. Те, кому везло, получали ушибы, те, кому не везло, – разбитые головы. Теперь это мало напоминало месть, это напоминало бойню. Райнхард не стал его останавливать: положил руку на плечо и легонько сжал, словно одобряя.

Крики и плач стали утихать, людей, стоявших на ногах, становилось всё меньше, но Айлеху этого было мало. Он прикрыл глаза, растворяясь в потоке полностью, и стены храма пошатнулись от мощного урагана. По ним пошли трещины, а стихия над головой стала шириться, намереваясь накрыть весь остров и, если не стереть его с лица Линнея, то хотя бы разрушить, не оставить от него и камня на камне.

– Бездна, Айлех, нам нужно убираться отсюда!

Но парень не слышал Райнхарда. Он пребывал не здесь и не сейчас, а где-то на границе тонких миров, возле источника с голубой искристой водой, из которого не мог напиться, ведь каждый слепящий глоток приближал его к Изначальным. Он теперь не просто повелевал бурей, он был бурей.

– Глупый мальчишка! – Райнхард понимал, что если через несколько минут они не выберутся, их погребет вместе с остальными, поэтому не придумал ничего лучше, чем хорошенько огреть парня. Тяжелый кулак прошелся по скуле, и Айлех дернулся, резко открыл глаза и недоумённо заморгал.

– Уходим!

Огромная глыба, не выдержав натиска стихии, полетела на них, но Райнхард успел оттолкнуть парня и отпрыгнуть в противоположную сторону. И, кажется, только сейчас к Айлеху начало возвращаться сознание.

– Кто ты?

– Не важно! Бежим!

Райнхард рванул к дверной створке, что висела на одной петле, но обернулся:

– Ты куда?

– Подожди, я должен…

Айлех, уворачиваясь от сыпавшихся на голову камней, подбежал к Манназу, который заходился в предсмертной агонии, придавленный глыбой.