Стихотворения

Любить и ненавидеть глупо.
Явленья мира все равны,
И лик прелестнейшей жены
Ничем не лучше лика трупа.

Но я в жену желанье вдуну

И повлеку с собою спать…
Для трупа же иная стать:
Взгляну, нюхну и только сплюну!

Октябрь 1921

Гадкий утенок

(На мотив сказки Андерсена)

Я гадкий и грязный утенок,
Живу я на заднем дворе,
Мой голос пронзительно звонок
И будит других на заре.

Но только что птичник проснется

И жизнь по углам закипит,
Судьба надо мной засмеется, –
Гусыня змеей зашипит,

Щипнет меня злобная утка,

Оглушит индийский петух, –
И станет мне горько и жутко,
Поникнет обиженных дух.

Стараяся птичнице грозной

Не броситься даром в глаза,
Прижмусь я за кучей навозной
И очи застелет слеза.

Но чую под крыльями силу

И сердце трепещет в груди:
Не нынче, так завтра могилу
Сыщу я себе впереди!

Я видел парящих высоко

Прекрасных и царственных птиц:
Они прилетали с Востока,
И пал я молитвенно ниц.

Вот кем-то, гонимый судьбою,

От муки сердечной стеня,
На крылышках трепетных взмою
И крикну: «Убейте меня!»

…Забылся я, гадкий утенок,

И вскрикнул… И вздрогнул я сам:
Как голос мой мощен и звонок,
Как тянет меня к небесам!

Ноябрь 1921

Послесловие

В моей книге высказана некая несомненная правда.

Но правда не есть Истина, – это читатели должны помнить во-первых.

Во-вторых, – я предвижу. Что иные читатели, брезгливо улыбаясь, будут говорить: «Это автор про себя писал!»

Не совсем так.

Конечно, я писал и о себе (что бы я был за урод, если бы мне были чужды переживания, изображенные в моей книге!) – но все же больше я писал о тебе, – читатель-современник.

Александр Тиняков

1-го февраля 1922 Петербург

ВЕСНА В ПОДПОЛЬЕ Книга Вторая, стихи 1912-1915 (Примечание: книга не была опубликована при жизни автора: большая часть ее стихотворений вошла в «Треугольник»)

Предисловие

Я понимаю мир как Благо

Я ощущаю мир как Зло

Плодом этого противоречия является настоящая книга

Александр Тиняков

I ГОРОДСКИ ПРИЗРАКИ

Одиночесто

В утомительном бездельи
Провожу за днем я день,
И в моей угрюмой келье
Тишина царит и тень.

Сквозь опущенные шторы

Не пройдет ни луч, ни звук.
Приучил ко тьме я взоры.
Стал пуглив я, как паук.

Часто зеркальце снимаю,

В руки хилые беру
И с собою затеваю
Недостойную игру.

Наслаждаюсь я безумно

Повторением гримас…
Незаметно и бесшумно
Подползет вечерний час.

Постучавшись осторожно,

Лампу мне подаст слуга, –
Встречу я его тревожно,
Как смертельного врага.

Он уйдет – и вновь упорно,

Без начала и конца,
Буду злостно и позорно
Искажать черты лица…

Июль 1913 Териоки

В сумасшедшем доме