Стихотворения (1927)

Да, товарищ,—
                         я
                            виновен.
Описать вас
                    надо внове.
Крыльями
                 копирок
                              машет.
Наклонилась
                     низко-низко.
Переписывает
                       наши
рукописи
               машинистка.
Пишем мы,
                  что день был золот,
у ночей
            звезда во лбу.
Им же
          кожу лишь мозолят
тысячи
            красивых букв.
За спиною
                 часто-часто
появляется начальство.
«Мне писать, мол,
                             страшно надо.
Попрошу-с
                 с машинкой
                                    на дом…»
Знаем женщин.
                        Трудно им вот.
Быт рабынь
                   или котят.
Не накрасишься —
                              не примут,
а накрасься —
                       сократят.
Не разделишь
                       с ним
                                уютца —
скажет
           после краха шашен:
— Ишь,
            к трудящимся суются
там…
         какие-то…
                         пишмаши…—
За трудом
                 шестичасовым
что им в радость,
                            сонным совам?
Аж город,
               в гла́за в оба,
                                    сам
опять
         работой буквится,—
и цифры
              по автобусам
торчат,
            как клавиш пуговицы.
Даже если
                 и комета
пролетит
               над крышей тою —
кажется
             комета эта
только
          точкой с запятою.
Жить на свете
                       не века,
                                    и
время,
           этот счетчик быстрый,
к старости
                 передвигает
дней исписанных регистры.
Без машин
                  поэтам
                              туго.
Жизнь поэта
                    однорука.
Пишет перышком,
                             не хитр.
Машинистка,
                     плюнь на ругань,—
как работнице
                       и другу
на
    тебе
           мои стихи!

ВЕСНА