Читаем Стихотворения Часть 1 полностью

И не ревнуй, и не зови.

<p>1998</p>***

Бегу, бегу и добежала,

Дела все сделав лишь едва,

Себя сегодня убеждала,

Что дважды два бывает два.

Сумбур, конечно, но усталость,

Бывает хуже грязи, дыр,

Душа немедленно восстала,

Против заброшенных квартир.

Сегодня горе у Федоры,

Но улыбнулась чистота,

Исчезли мрачные раздоры,

Их укротила красота.

В квартире солнышко царило,

Сверкая нежно в хрустале,

И это лучшее мерило,

Красивой жизни на столе.

И дважды два уже четыре,

Но дважды два возможно – шесть,

Но лучше там, где все ж четыре,

А там, где шесть – возможна месть.

25.01.98.***

Сегодня утро мне сказало,

Что свети нежно-голубым,

Но нежно-розовым визжало,

Не видно это лишь слепым.

А небо нежно-голубое,

А лес блистает серебром,

И улыбается в покое,

И пьет росу, как будто бром.

15.01.98.***

Погода, природа, невзгоды,

Пурга и метель, и мороз,

На севере часты невзгоды,

На юге не меньше угроз.

Везде хорошо, где спокойно,

Везде хорошо, только где

Ты можешь прожить и достойно,

Не кланяясь часто беде.

Наш мир так велик и коварен,

Что славу он чтит не всегда,

Взлетевший над всеми был ранен,

Его закатилась звезда.

25.01.98.***

Снега, метель, любви забвенье…

Ваш взгляд на грудь – тягучий взор.

Здесь беспричинны обвиненья,

А взор, как трепетный обзор

Великих книг и тайн, и сказок,

Давно ушедшие года…

Мы друг пред другом и без масок.

Любовь нужна, хоть иногда.

Небезразличны мы, однако,

И кто-то кем-то, а любим,

Вам не подать иного знака

О том, что мы любви хотим.

1998***

Пушинки вербы, как росинки

Еще малы, еще светлы,

И в серых тучах – неба синька,

Проталины кругом видны.

И ветер свеж и очень ласков,

Он треплет нежно ветви крон,

Ну, в общем, жизнь довольна баска,

Не нанесла зима урон.

1998***

Я прошу Вас, придите со скрипкой,

Инструмент Ваш у нас не звучал,

И она, словно малая скрепка,

Нашим чувствам совместный причал.

Я устала без Ваших объятий,

Я устала без Ваших очей,

Буду музыкой Вашей объята,

Не хватает скрипичных ночей.

Загорела слегка Ваша кожа,

Я, конечно, безумно скромна,

Но для скрипки разложено ложе,

От любви затрепещет струна.

Встрепенется аккорд музыкальный,

Утомленно сольются сердца.

Поцелуй, где-то рядом с бокалом,

А вблизи – не увидишь лица.

Скрипка, скрипка, прекрасны минуты

Чудной музыки будущих нот,

Когда радости мощные путы,

Утолили конфеты "Рот-фронт".

<p>1998</p>***

На столе гвоздики.

На столе гвоздики.

Два стола стояли,

а они на стыке.

Что еще случилось?

Ничего и все же…

Я Вас не забыла

и букет в прихожей.

На границе чувства,

на границе веры,

Мы еще возможно

чувствам знаем меру.

Вы любовь излили

в лепестках цветочных,

Но любовь земная

несколько порочней.

Если откровенно:

все прошло, исчезло.

Лепестки гвоздики

все ж не бесполезны.

Ведь они продлили

нежности мгновенья,

А потом, наверно,

много дней забвенья.

1998.***

Снегирь на ветке, словно брошь,

На фоне дома.

Мороз кричит: "Он так хорош,

Он в щеки тоном!"

А жизнь проста и чуть сложна,

И в ней есть юмор,

В своих мечтах ты лишь княжна,

Не надо шума.

Купи кулон, златую цепь

И обесценься,

А жизнь создаст событий цепь,

На все есть цены.

Мороз и солнце в небесах,

И все чудесно,

Блеск чистоты на волосах,

Для взглядов место.

Заколка цвета снегиря

И это чудо,

Мужчины в чем-то егеря

Везде и всюду.

1998.***

Звуки бегут по роялю,

Голос красивый чуть тих,

Где мой любимый? И я ли

Мирно пишу этот стих?

Взять телефон. Что же будет?

Даже скорей ничего

И мой звонок не разбудит

Сердца уже твоего.

Быстрые звуки рояли,

Солнца морозного свет,

Я без тебя устояла,

Нет ведь тебя со мной, нет!

Даже приедешь ты в гости,

Взглянешь немного, чуть-чуть…

Чувства отсутствуют горсти,

Чувства уже не вернуть.

Звуки рояля устали,

Темен ночной небосклон,

Мы без любви устояли,

Бывшему чувству – поклон.

1998***

А мне приятно Ваше общество,

азартно – голые глаза,

и наше странное сообщество,

и серебро, и бирюза.

Звучанье ритмов на рояле,

и нервный облик молодой,

мы рядом с Вами не стояли,

так посиди же иль постой.

Представь, сидим мы на линкольне,

и в нем плывем по воле волн,

но волн чужих, как быть Фангорну?

Ведь он талантом своим полн.

И все же давит притяженье

его неистовой души,

его поэзии броженье,

собою классику крушит.

Его ответ простой и чистый,

что все ни так, и все ни то.

Взгляд бородатого – лучистый,

пленит немедленно ЛИТО.

– 1998-

***

Стерилизация земли-

Трехдневный снегопад,

Бураны, вьюги отмели,

И вдруг – весна назад.

Не обошлось без похвалы

В космический наш день,

И вот сугробы, как валы

Бросают снега тень.

Деревья гнуться в белизне

Сугробов вех мастей,

Куда не глянешь и везде

Снежище новостей.

Все вспоминают снегопад

И белый, снежный смог,

А воздух чист и беловат,

Три ночи белый Бог.

И ночью страх – ведь так светло

И розов небосклон,

Сугробы снега намело

И ветви шлют поклон.

<p>14.04.1998.</p>***

С машин стихи не начинаются,

Поток машин – лихой пейзаж,

За окнами кабин – каюты,

Какой-то странный антураж.

И до Москвы идет лавина

Сквозь суету соседних шин,

Посмотришь вверх, а там кабина,

Так едет множество машин.

А вот на выставке парадно,

Здесь антураж совсем иной,

Здесь за свой труд весьма отрадно,

Никто не спорит за спиной.

Здесь много пышного созвездья:

Аппаратуры и шум их,

А звезд из зеркала – их бездна,

Пленителен молчанья миг.

А из Москвы – на электричке,

Вагон забит, стоит багаж,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сияние снегов
Сияние снегов

Борис Чичибабин – поэт сложной и богатой стиховой культуры, вобравшей лучшие традиции русской поэзии, в произведениях органично переплелись философская, гражданская, любовная и пейзажная лирика. Его творчество, отразившее трагический путь общества, несет отпечаток внутренней свободы и нравственного поиска. Современники называли его «поэтом оголенного нравственного чувства, неистового стихийного напора, бунтарем и печальником, правдоискателем и потрясателем основ» (М. Богославский), поэтом «оркестрового звучания» (М. Копелиович), «неистовым праведником-воином» (Евг. Евтушенко). В сборник «Сияние снегов» вошла книга «Колокол», за которую Б. Чичибабин был удостоен Государственной премии СССР (1990). Также представлены подборки стихотворений разных лет из других изданий, составленные вдовой поэта Л. С. Карась-Чичибабиной.

Борис Алексеевич Чичибабин

Поэзия
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия