Читаем Стихотворения Часть 1 полностью

Все дома сидят, одевая очки.

1998***

Привет, шуршащая листва!

Привет, тебе мой край любимый!

Травы увядшая ботва

Шуршит, шуршит у ног Альбины.

Шуршарики листвы шуршат.

Их звук ничем неповторимый

В тиски осенние зажат,

А осенью все звуки зримы.

Права у осени свои,

Они Альбине не знакомы.

Идут осенние бои:

У листьев с ветром есть законы.

Но то Альбине невдомек,

Она шуршарики меняет.

Я поняла листвы намек,

Альбина листья догоняет.

Шуршарик катится ежом,

И ветер вдаль его относит…

Мы чинно следуем пешком

И вдруг – догнать решаем Осень!

1998***

Листает май свои листки,

Раскрыв их видимо и зримо,

Заснули громкие звонки,

И я пишу неумолимо,

Когда луч солнца упадет

Косой линейкой на тетрадку,

Когда поэзия взойдет

Ко мне на стол совсем украдкой.

И отразят прожектора

Мою энергию мышленья,

И чертежей моих гора

В цех отдадут свои веленья.

Люблю работу над собой,

Над образом своих изделий,

За корпусом и за скобой,

Такая масса сновидений.

А солнца лучик справедлив,

Он водит ручку, карандашик

И создает души отлив

Для вашей бабушки Наташи.

<p>1998</p>***

Бордово – черные цвета

Из длинных веток винограда

На доме, будто бы звезда _

Растянут куст. Глазам – отрада.

А может это просто вьюн

Такой большой и многолетний?

А на балконе кто-то юн

Мелькнул в одежде светло-летней.

Сказать подруге пару слов,

Потом замолкнуть на неделю.

Пусть в жизни множество углов,

Их обогнем и снова в деле.

Из года в год, лет двадцать шесть

Таких звонков, бесед, доверья,

То нас волнует ткань, то шерсть.

И вновь звоню: " Мне маму. Вер, я…"

О чем хотела я сказать?

Наверно что-то, то-то, то-то.

Жаль сын ее… Он мне не зять.

Не получилось это что-то.

1998***

Сверкала елка. Праздник. Дед Мороз.

Вращались рядом с публикой Поэты.

О, вдохновенье Ваше стоит роз,

А песни чувств, возможно, не все спеты.

Прикосновенье в танце нежных рук

Осталось очень ласковым мгновеньем,

А руки замыкали танца круг,

И родилось прекрасное волненье:

Оно бежало нежно по рукам,

Оно спускалось сквозь одежду к коже.

Из рук и тел… Что им одежды грамм?

А танец в Новый год такой пригожий!

А за окном – московская зима,

И ветер раздувает занавески,

Приятно руки чувствовать, весьма.

На елке все игрушки, как подвески.

Но все уходит быстро и без драм.

Вот были рядом, а теперь отдельно.

А за окном – зима живет меж рам.

И танца новь совсем не беспредельна.

1998/1999***

Глобальные проблемы хороши,

Но нас волнует чаще мизер,

И если в кошельке моем гроши,

Мне не нужна в Европу виза.

26.12.97***

Не спугни удачу – птицу счастья,

Лучик от надежды удержи,

Прояви к другим свое участье

И мороз весною придержи.

Ласково и зримо светит солнце,

От тепла любви оно теплей,

Ничего, что дремлют наши кольца,

Но любовь ты трепетно излей.

Ведь весна! Лучи с небес лихие!

Солнце, небо, море, синева.

И забудь деньки свои плохие.

Где-то тихо плещется Нева.

Где-то Волга вздрогнет и проснется,

Где-то Обь чуть-чуть подтает бровь,

А на юге Дон от льда проснется

Взбудоражит сердце и любовь.

Не была я: на Оби и Доне,

Волгу знаю чаще из окна,

Из окна проездом, из вагона,

Лишь Нева знакома мне одна.

1997***

Температура, близкая к нулю,

Удерживает жемчуг на деревьях,

А я, любимый, взгляд лишь Ваш ловлю,

Удерживая Вас в сердечных звеньях.

Переболей, забудь, остановись!

И негодуй, но мысленно и томно,

Ведь ты опять проходишь чувства высь,

Замкнись в себе безоблачно и скромно.

Замкнись в себе, оставь мирскую суть,

Мечты свои смири без промедленья,

И вновь красивой и спокойной будь,

И отойдет безумное затменье.

Забудь мечты. Реальность рядом, здесь,

Тебе ее мечтами не осилить,

И заново все чувства свои взвесь,

И оцени потребности, и силы.

Я Вам нужна, как воздух, как вода,

А без меня – все чувства Ваши сохнут,

И все же Вы довольны не всегда.

Температура выше – жемчуг мокнет.

<p>1997.</p>***

Судьба для всех течет бесповоротно,

Вот новый день: туманная среда,

И взгляды женщин вежливо и кротко

Летят к мужчинам 'в сером', иногда.

Да, где-то эти милые мужчины,

Прекрасные и в светлом хороши,

На женщин смотрят и не без причины,

То взглядом падишаха, то паши.

Для женщин они счастье, а намеки

Вполне заменят солнце и тепло,

Не хочется в любви малейшей склоки,

Хотя от цвета серого – светло.

И небо серовато – благородно,

И этот цвет любим так много лет,

Одежда сероватая так модно,

Собою украшала умный свет.

Мужчины " в сером" – это просто сказка,

Мужчины "в сером" – это эгоизм,

Мужчины "в сером" – это даже маска,

А может быть какой-нибудь центризм.

1997***

Контур веток темно-синий

В утреннем убранстве,

Снег не виден, но вид зимний,

Ветреность в пространстве.

Новый Год идет, колышет

Ветви своенравно,

Где-то мой любимый дышит,

Для меня он главный.

Ветер ветви пред рассветом

Медленно качает.

– Я люблю, Вас, беззаветно.

Он один – дичает.

Он не ветер, он мужчина,

Он не подойдет вам,

И любовь здесь не причина,

Хоть ревнив, как Мавр, к нам.

Небо, небо за ветвями

Медленно светлеет,

А мужчина, а мужчина…

Не меня он греет.

1997***

Грусть нахлынула внезапно,

Погасила божий свет,

Ты опять ушел на запад,

Позабыв сказать привет.

И грущу я по иному,

Если все ни так, ни сяк.

Я тогда подобна гному,

Если жизнь – удар в косяк.

Ты, прости, грустить не буду,

Без ударов обойдусь,

Ты предал меня, не буду

Я грустить. Так, здравствуй, жизнь!!!

24.12.97***
Перейти на страницу:

Похожие книги

Сияние снегов
Сияние снегов

Борис Чичибабин – поэт сложной и богатой стиховой культуры, вобравшей лучшие традиции русской поэзии, в произведениях органично переплелись философская, гражданская, любовная и пейзажная лирика. Его творчество, отразившее трагический путь общества, несет отпечаток внутренней свободы и нравственного поиска. Современники называли его «поэтом оголенного нравственного чувства, неистового стихийного напора, бунтарем и печальником, правдоискателем и потрясателем основ» (М. Богославский), поэтом «оркестрового звучания» (М. Копелиович), «неистовым праведником-воином» (Евг. Евтушенко). В сборник «Сияние снегов» вошла книга «Колокол», за которую Б. Чичибабин был удостоен Государственной премии СССР (1990). Также представлены подборки стихотворений разных лет из других изданий, составленные вдовой поэта Л. С. Карась-Чичибабиной.

Борис Алексеевич Чичибабин

Поэзия
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия