Стихотворения и поэмы

И ветер гор
в порыве молодом
вслед за Курой торопится к предгорьям,
все двери настежь
в мой просторный дом
он распахнул перед Московским морем.

1940

51. «Нет, одному невесело поется…» Перевод Е. Евтушенко

Нет, одному невесело поется.
Прошу я жизнь, чтоб друга мне дала.
Мне песня в одиночку не дается.
Мне для полета надо два крыла.

Дай мне крыло! От лести и нападок
друг друга мы крылами защитим.
Рабочее понятие «напарник»
к высокому искусству приобщим.

Дай мне крыло! И от меня потребуй
мое крыло… И — вместе в вышину!
Пусть внук услышит наших крыльев трепет
и боль двух песен, слившихся в одну!

52. «Стихи начать — как жизнь построить снова…» Перевод А. Тарковского

Стихи начать — как жизнь построить снова,
и не могу я разгадать черед
живых приливов и отливов слова,
хоть душу мне зародыш песни жжет.

Что стоит стих, с которым из гортани
душа не хлынет? На его призыв
не отзовется горных вод журчанье,
цветок не вздрогнет, венчик приоткрыв.

Скажи мне, песня, что твоя основа?
Отрада ближних, боль от ран моих,
дождь — воспитатель хлеба золотого —
или туман в морщинах гор седых?

Рябь на воде? Плоты на синей глади?
Дыханье сена, сметанного в стог?
Иль у моей единственной во взгляде
за огоньком бегущий огонек?

Начать стихи не легче, чем сомненья
стереть — сплошную ржавчину с души,
в кустах найти кольцо, в одно мгновенье
звезду избрать (все в небе хороши).

Нет во вселенной силы непреклонней
мечты, взращенной сердца глубиной.
Стих — это ладан тлеет на ладони,
стих — это юность спорит с сединой.

1957

53. Работа. Перевод Б. Пастернака

Настоящий поэт осторожен и скуп.
Дверь к нему изнутри заперта.
Он слететь не позволит безделице с губ,
не откроет не вовремя рта.

Как блаженствует он, когда час молчалив!
Как ему тишина дорога!
Избалованной лиры прилив и отлив
он умеет вводить в берега.

Я сдержать налетевшего чувства не мог,
дал сорваться словам с языка,
и, как вылитый в блюдце яичный белок,
торопливая строчка зыбка.

И, как раньше, в часы недовольства собой —
образ Важа Пшавела при мне.
Вот он сам, вот и дом, вот и крыша с трубой,
вот и купы чинар в стороне.

И, как к старшему младший, застенчив и нем,
подхожу я к его очагу
и еще окончательнее, чем перед тем,
должных слов подыскать не могу.

Я ищу их, однако, и шелест листа
пробуждает под утро жену.
Мы читаем сомнительные места.
Завтра я их совсем зачеркну.

И начальная мысль не оставит следа,
как бывало и раньше раз сто.
Так проклятая рифма толкает всегда
говорить совершенно не то.

1940

54. Гнездо ласточки. Перевод Б. Пастернака