Стихотворения и поэмы

   Чечевица скатилась – зернышко,
   капля с крана упала в сон.
   Ничего не видала Золушка,
   а заснет и увидит все!

Вся забава у ней – руки в сон потянуть,

утомиться, уснуть и во сне утонуть.

   Ноги сонные вытянуть

   на простынке из ситца…
   Что вчера не довидено –
   то сегодня приснится.

   Смотрят синие ведра,

   веник с вьюшкой беседует.
   Сны у Зойки с досмотром,
   с «продолжением следует».

Кружка шепчется с хлебного коркой,

печь заглядывает под ресницы.
Все, что Зойке рассказано скворкой,
   то и снится,
   то и чудится,
   то и кажется:

То Жар-птица, то карлик в дремлющей сказке,

то махнет самобранкой Шахразада-рассказчица.
Сны туманные, сны разноцветной раскраски!

Чудится

   Золушке:
      в красном
          камзолишке
принц! Шелестит шлейф, газ!
  Лайковой
       лапою,
         перистой
             шляпою –
пусть закружит вальс вас!
   Перьями
       павами,
         первыми парами…
Из-под бровей жар глаз!
  Зала-то!
     Зала-то!
        Золотом
            за́лита.
Только с тобой весь вальс!
  Кажется,
      светится
         снится,
            мерещится…
В снег серпантином занесена
   не просыпается;
   и осыпаются,
   сыплются,
   сыплются,
   блестки сна.

Возвращается с бала мачеха,

шубу меха морского сбрасывает,
лесным запахом руку смачивая.
– Кто понравился? – дочек спрашивает. –
Кто гляделся на вас?
Кто просился на вальс?

Как волны, взбегают по дочкам воланы.

– Нам нравится принц, загадали мечту.
– Ой, в ухе звенит! Исполненье желаний –
у принца мильон на текущем счету!

Сестры кружатся, а у отчима

вся манишка вином подмочена.

Много съедено ед,

расстегнулся жилет:
– Мне икается! – засутулился. –
Поскорее, жена,
мне пилюля нужна –
золочёная – доктора Юлиуса!

Пообвисли усы:

– Поскорее неси!
(Подбегает к аптечному улею.)
Нездоровится мне,
а пилюли-то нет!
Замарашку пошли за пилюлею!

Спится Золушке крепко

(а принц на пути
держит туфлю железными пальцами),
видит сон и боится, что будут будить,
так боится – не просыпается.

Спит,

упали на лоб золотинки,
улеглись ресницы в ряд,
прикорнули волосик к волосику,
на затылке спят.

Капля стукнуть боится,

а около мусора
сон тараканы обходят, ползя.
Струйка песчаная волоса русого
тихо,
часами течет на глаза.

Дверь гремит на петле,

половица скрипит,
злая мачеха туфлею хлопнула:
– Зойка, в город беги
да пилюлю купи! –
Ткнула грошик в ладошку теплую.

Поднялась, не поймет,

на щеке сонный шрам,
сном ресницы в наметку зашиты,
и в мурашках рука – не удержит гроша.
Смотрит, ищет у ведер защиты:
– Я не знаю, куда…
Не была никогда…
– Ну, иди!
(Подтолкнула и вытолкала.)

Опустилась и щелкнула щеколда,

синим снегом осыпалась притолока.

Стало щеки снежинками щекотать,

бить в ресницы осколочками стекла.

Стала вьюга над Золушкой хохотать.

Ледяным стеарином стена затекла.

Глава четвертая