В какую высоту (подумать — страх)Твой дерзкий дух взлетел, как на дрожжах!Величья ты искал венец — и что же?[718]Обрел его в венецианском Доже.От их Лагуны[719] к северу проплыв,Ты в Гейдельберге отыскал заливСтоль дивных вин,[720] что дальше плыть не надо...Листаю я твой том — ну и громада!Легко войти и кануть навсегдаВ просторах необъятного труда,Чью глубину вотще мечтал постичь я.Коль Смех и Смысл — два основных отличьяЛюдей (как некто справедливо рек),[721]Твой труд — наполовину человек;Из скромности, слепив лишь половину,Ты рассудил не мучить больше глину.Когда, Лунатик,[722] дорасти ты мнишьДо Полнолуния? Когда затмишьВесь мир, — как шишка на носу пороюСтановится великою Горою?Вперед! Побольше городов возьмиИз Мюнстера;[723] у Геснера[724] займиПисателей; добудь вестей и критикВ «Меркурии»[725] — и станешь сам политик.Вернешься — всюду без конца болтайПро Карлуса, про персов и Китай.[726]Вперед же, скромник! Чтоб, оставшись дома,Не видел ты изготовленья тома,Которому две Индии несутСвои дары:[727] с заката — злата пуд,(Чей путь легко издателем угадан),[728]С востока же — корицу, перец, ладан:Их скоро (в этом убедишься ты)Обнимут бережно сии листы:Позора в этом нету ни крупицы;Но если им придется опуститьсяДо низкого товара, что купецСует в кулек: груш, пряничных сердец,Изюма и целительного корня;Но если им судьба — еще покорней —На ярмарке, среди толпы крестьянВмещать полфунта тыквенных семянИль прочего, кому чего угодно,И ради прихоти чужой свободно,Как скатерть-самобранка, предлагатьЛюбую вещь, — я бы дерзнул назватьСии листы универсальным томом,Что способом, доселе незнакомым,Вобрал все то, что человек постиг,И стал Пандектой,[729] сиречь, книгой книг.Герои, мир спасая от напасти,Давали разрубить себя на части.Злодеи шли, во искупленье зол,От Палача к Анатому на стол.[730]Так миру послужи и ты; для Лорда,Что золотые на кон мечет гордо,Пойдут на фишки целые тома;[731]А нам — клочка от твоего ума,Листка довольно, чтобы за игроюС друзьями вечер скоротать порою.Кто может залпом проглотить сей труд? —Ведь не из бочек, а из кубков пьют.Врач добрый завернет в тебя пилюли,Солдат — пороховой заряд для пули:Пусть будущие критики, корпя,Вновь складывают по частям тебя;Пускай литературные пиратыПомучатся, ища листки разъяты.Немало их, я думаю, пойдетНа склейку в корешок и в переплетДругих томов,[732] — напрасная интригаВеков завистливых! — ведь эта книга —Подобье книг Сивилиных; ценаЧастям и целому у ней одна.[733]Но, каюсь, не по мне такой напиток,И хмеля в нем, и пены преизбыток.Тебе я вновь бы здравье возгласил —Но голова кружится, нету сил...
In eundem Macaronicon
[734]Quot, dos haec, LINGUISTS perfetti, Disticha fairont,Tot cuerdos STATES-men, hic livre fara tuus.Es sata my l’honneur estre hic inteso; Car I LEAVEL’honra, de personne nestre creduto, tibi.Explicit Joannes Donne