Стихотворения и поэмы. Том 2. Неизданное при жизни

Сахару и водки,
Хлеба, три селёдки,
Маленькие-ржавенькие, сооолненькие.
Прежде рыбки беленькие, сооолнешные!

Дворник нам принёс,
Вытирая нос,
Старый дворник, кулачина бывший,
А теперь водчонку лихо с нами пивший.

И за рюмкой, за двумя, за тремя,
Закурил самосад, сквозь ноздрю дым стремя,

И от водки и от дыма самосада
Разогрелся старый дворник – что и надо!

               Эх-ххха, ххха!
Выпьем, сахарцем закусим, без греха.

               Ты смеёшься, – чепуха?
А в душе то у вас у всех – эн, сапуха!

Подождите! Аж дождётесь петуха!
– Вы по жисти – трюх, трюх, трюх.

Эвва! Вон зима, а сколько мух.
А придёт ваш час, да в сердце – бух!
– В ж…у вас уклюнет жареный петух.

1933

Ода прошедшему человеку

Памяти исчезающего птеродактиля

от Р. Х. 1600–1917 гг.

Что ты ходишь, человек,
Что ты входишь, человек,
Оборватый, гряный, жолтый,
Чуть-чуть высунув язык?
Или серый жизни жорнов
Стер тебя, твой прежний зык?
Что согнулся, человек?
Что ты шепчешь, человек?
Что ты хочешь, человек?

Я хожу, как дождь стучу,
Я, как дряхлый гром шепчу,
Я, как ста́ра[5] – то хочу,
Что невемо даже чорту!
Жолты щёки; рябы: дробь.
И сертук мой жирный, чорный,
Весь точь в точь, еврейский гроб.
– Я прошедший человек.
Я бродящий человек.
Я хотящий человек!

1933

Весна

Весна

Как сыро-ласково, туманно-караванно
Идут – и облако и люди и вода,
Какою лёгкой и туманной манной
Выходит воздух изо рта – куда?

– Тебя ж он кормит, вешняя природа,
Младенца-марта кормит весь народ,
И все животные: коровы, кони, родно
Дыханьем ласковым, туманцем всех погод,

Питают всё – и лёт парашютистов
Бодря её витаминозом трав
И бег и визг весеннего мальчишки,
Который тешит наш весёлый нрав,

Красноармейцев с песней веселящей
И вас, стахановцы, спешащих на дела
И вас, дома, которые не ящиками
Стоят, калёные от жизни добела!

«Сырь и ширь весны, как океана…»

Сырь и ширь весны, как океана,
Или озера бескрайнего, без сна
Тонкий огонёчек, окаянно
Прыщет в золотых зрачках для нас

Коренастый стон – сады да рощи
Руки-реки, льдистые как март
Облака как волосы попроще,
Голова-гора, висевшая каймак.

Он – молочный жизни снега студень
Недоеденным всегда у рта лежит
На него всё лай весёлых буден,
Уцепившись за него, визжит.

Ноги, ноги-земли черноземья
Вы поля, колхозы и луга
Где, как буря, коллективов семьи
Разрушают старый быт плуга.

Пятисотенницы Демченко Марии
Где взрастят дороже пирамид
Альпы свёклы и валы морские
Трудовых тех рук и рук самих.

Вот весна невиданная в мире
И неслыханная в музыке довек
Вот страна без бога и кумира
Где хозяин – каждый человек.

«Вверху – синей, как бы в глазах людей…»