Читаем Стихотворения. Проза. Театр полностью

Страшно мне туманомзатканного лугаи сырых обочинс палою листвою.Если задремлю я,разбуди, подруга,отогрей дыханьемсердце неживое.Что за эхо дошлои откуда?Это ветер в стекло,мое чудо!Нес тебе мониста,где горели зори.Что же на дорогеброшен, обделенный?Без тебя и птицавысохнет от горя,и не брызнет сокомвиноград зеленый.Что за эхо дошлои откуда?Это ветер в стекло,мое чудо!И никто не скажет,сказка снеговая,как тебя любил яна рассвете мглистом,когда моросилоне переставаяи сползали гнездапо ветвям безлистым.Что за эхо дошлои откуда?Это ветер в стекло,мое чудо!<p>Деревья</p><p><emphasis>Перевод М. Самаева</emphasis></p>Деревья,на землю из сини небеспали вы стрелами грозными.Кем же были пославшие вас исполины?Может быть, звездами?Ваша музыка – музыка птичьей души,божьего взораи страсти горней.Деревья,сердце мое в землеузнают ли ваши суровые корни?<p>Солнце село</p><p>(Август 1920)</p><p><emphasis>Перевод Н. Ванханен</emphasis></p>Солнце село. Деревьямолчат задумчивей статуй.Печаль жерновов застывших,нивы,дочиста сжатой!Пес лишился покоя,Венеру в небе почуя —яблоко налитое,не знавшее поцелуя.Пегасы росного лета,звенят комары в зените.Пенелопа лунного светапрядет вечерние нити.«Уснешь – спасешься от волка!» —толкуют овцы ягнятам.«Осени ждать недолго?» —шепчет цветок примятый.Скоро, порой вечерней,сойдут пастухи с отрога,дети возле харчевниначнут играть у порогаи песен любовных грустьприпомнят старые стены,что знают их наизусть.<p>Алмаз</p><p><emphasis>Перевод В. Парнаха</emphasis></p>Острая звезда-алмаз,глубину небес пронзая,вылетела птицей светаиз неволи мирозданья.Из огромного гнезда,где она томилась пленной,устремляется, не зная,что прикована к вселенной.Охотники неземныеохотятся на планеты —на лебедей серебристыхв водах молчанья и света.Вслух малыши-тополькичитают букварь, а ветхийтополь-учитель качаетв лад им иссохшею веткой.Теперь на горе далекой,наверно, играют в костипокойники: им так скучновесь век лежать на погосте!Лягушка, пой свою песню!Сверчок, вылезай из щели!Пусть в тишине зазвучаттонкие ваши свирели!Я возвращаюсь домой.Во мне трепещут со стономголубки – мои тревоги.А на краю небосклонаспускается день-бадьяв колодезь ночей бездонный!<p>Баллада морской воды</p><p><emphasis>Перевод А. Гелескула</emphasis></p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека всемирной литературы

Похожие книги

Крестный отец
Крестный отец

«Крестный отец» давно стал культовой книгой. Пьюзо увлекательно и достоверно описал жизнь одного из могущественных преступных синдикатов Америки – мафиозного клана дона Корлеоне, дав читателю редкую возможность без риска для жизни заглянуть в святая святых мафии.Роман Пьюзо лег в основу знаменитого фильма, снятого Фрэнсисом Фордом Копполой. Эта картина получила девятнадцать различных наград и по праву считается одной из лучших в мировом кинематографе.Клан Корлеоне – могущественнейший во всей Америке. Для общества они торговцы маслом, а на деле сфера их влияния куда больше. Единственное, чем не хочет марать руки дон Корлеоне, – наркотики. Его отказ сильно задевает остальные семьи. Такое стареющему дону простить не могут. Начинается длительная война между кланами. Еще живо понятие родовой мести, поэтому остановить бойню можно лишь пойдя на рискованный шаг. До перемирия доживут не многие, но даже это не сможет гарантировать им возмездие от старых грехов…«Благодаря блестящей экранизации Фрэнсиса Копполы эта история получила культовый статус и миллионы поклонников, которые продолжают перечитывать этот роман». – Library Journal«Вы не сможете оторваться от этой книги». – New York Magazine

Марио Пьюзо

Классическая проза ХX века
Переизбранное
Переизбранное

Юз Алешковский (1929–2022) – русский писатель и поэт, автор популярных «лагерных» песен, которые не исполнялись на советской эстраде, тем не менее обрели известность в народе, их горячо любили и пели, даже не зная имени автора. Перу Алешковского принадлежат также такие произведения, как «Николай Николаевич», «Кенгуру», «Маскировка» и др., которые тоже снискали народную любовь, хотя на родине писателя большая часть их была издана лишь годы спустя после создания. По словам Иосифа Бродского, в лице Алешковского мы имеем дело с уникальным типом писателя «как инструмента языка», в русской литературе таких примеров немного: Николай Гоголь, Андрей Платонов, Михаил Зощенко… «Сентиментальная насыщенность доведена в нем до пределов издевательских, вымысел – до фантасмагорических», писал Бродский, это «подлинный орфик: поэт, полностью подчинивший себя языку и получивший от его щедрот в награду дар откровения и гомерического хохота».

Юз Алешковский

Классическая проза ХX века