Стон (СИ)

Рэм усмехнулся. — Ничего не выйдет, малыш. Я не позволяю себя иметь. — Несколько сладких секунд он наслаждался потрясением, граничащим с нежеланием жить. — Но с удовольствием кончу тебе в кулак. Или в рот. Ты когда-нибудь отсасывал парню?

«Он похож на облитого помоями кота».

Неожиданное сравнение развеселило Рэма, и он добродушно похлопал ошалевшего парня по худому плечу. — Ничего. Это не так уж и сложно. Куда поедем?

— Если не возражаешь, ко мне.

*

Рэм не понимал, почему это произошло, в какой момент вспыхнула ярость.

Парень глухо стонал, покрывая его тело воняющими семенем поцелуями, дрожал и неистово терся липким, опавшим членом, вымаливая новую ласку, и это вызвало вдруг волну тошнотворного омерзения.

Удар был настолько сильным, что тонкое тело врезалось в стоящий напротив комод и кулем сползло на ковер.

— Рэм…

Он бил его, дрожа от возбуждения, и глухие стоны парнишки застилали мозг багровым туманом. Рэма Гримальди не существовало. Тяжелое огненное дыхание вырывалось из горла зверя, готового растерзать, загрызть и дико завыть от неизведанного ранее наслаждения. Член был снова болезненно тверд, возбуждение достигло предела, и, окончательно обезумев, Рэм обхватил головку мокрой от пота ладонью и, яростно мастурбируя, кончил на своего избитого кавалера.

*

Он стал его первым настоящим любовником, всё простив и всё позволив: грубый неистовый секс, больше схожий с насилием, унизительное равнодушие, долгое отсутствие и внезапные появления посреди ночи, и снова секс, секс, секс, убивающий душу, но доставляющий такое блаженство, что не страшно умереть под жарко накрывающим телом.

Он любил Рэма.

Рэм его презирал.

Университет был окончен, любовник брошен.

Кажется, его звали Поль… Или Жан.

*

По-настоящему взрослая жизнь закружила. Бонне помогал ему продвигаться вперед, и Рэм стремительно взлетал всё выше, уверенно покоряя один горизонт за другим, приумножая богатства стареющего отца.

Его способности были феноменальны. Всё, за что он брался, приносило доход, поражая даже много чего повидавшего на этом свете Бонне.

Рэму было хорошо и спокойно.

Слишком хорошо, как оказалось…

Лорена скончалась внезапно, полная сил и надежд, гордая за сына и уверенная в будущем, которого у неё уже не было. Бонне отвез её тело в Италию и похоронил на маленьком убогом погосте не вычеркнутой из сердца родины. Рэм остался во Франции, сраженный нежданным горем, не в силах увидеть, как исчезнет в могиле то, что всегда было единственной настоящей радостью его жизни.

Бонне тихо тосковал два года и так же тихо ушел, оставив огромное состояние Рэму, приумножив тем самым то, что к тому времени им было уже достигнуто, и сделав его баснословно богатым.

Рэм остался один на один с обрушившейся на него пустотой, и пустота эта перемолола его в своих безжалостных жерновах, выплюнув истерзанную душу, полную неистребимой горечи и зарождающейся озлобленности.

* биологический отец

**Область на юге Италии

========== Глава 5 Gemitus ==========

Покой был утрачен. В душе поселился прожорливый червь, за короткий срок без остатка поглотивший Рэма Гримальди.

Нежно целующий в душистую шею мать, щедро проигрывающий в шахматы толстяку Бонне, любящий вечерние семейные чаепития и романтичные французские кинофильмы Рэм исчез, и на смену ему пришел тот, кто жестоко избил влюбленного Поля… или Жана. Кто зло впивался пальцами в его напряженные от возбуждения бедра лишь ради того, чтобы пьянеть от безраздельной власти над каждым дюймом рабски покорного тела.

Власть стала идолом, иконой, вершиной Садерса Ремитуса* — так непонятно и странно он однажды себя назвал. Садерсом он и остался до конца своих дней. Жестоким, холодным, безжалостно сметающим всё на своем пути, всецело подчиненным гигантскому червю непомерной гордыни.

И лишь целуя безучастные губы Шерлока, сжимая его непокорное, но страстно любимое тело, он вспоминал полного надежд и стремлений Рэма, чей мир никогда не был залитым кровью полем сражения, на котором легко сломать, растоптать, убить просто ради забавы. Или ради того, чтобы хоть на мгновенье заполнить безбрежную пустоту там, где когда-то жила душа веселого долговязого мальчишки Ромео, у которого впереди была целая жизнь…

***

Шерлок всегда верил в выбор, ни на миг не сомневаясь, что человек хозяин своей судьбы. Всё, что его окружает, однажды человек выбрал для себя сам. И не важно, осознанно это сделано или нет — ответственность лежит только на нем. Иначе теряется жизненный смысл. Перекладывать проблемы и неудачи на плечи судьбы и сетовать на её немилость глупо и недостойно. Так считал Шерлок, ни разу не усомнившись в своей правоте.

Он спокойно принимал одиночество, редко испытывал беспокойство и был уверен в завтрашнем дне: все, что ему захочется изменить, он изменит, стоит лишь захотеть. Жил в маленькой скромной квартирке на Бейкер-стрит, хотя вполне мог позволить себе жилье и дороже, и современнее. Но комфортно он чувствовал себя именно здесь. Это был его личный, осознанный выбор, и Шерлок считал его верным.