Стоп дуть! Легкомысленные воспоминания

Как водится, в день прихода корабля из автономки членов семей пустили на пирс, чтобы встретить своих родных мужчин. Катюша, вдоволь наобнимавшись со своим Игорьком, расцеловала Шадрина за компанию и сообщила ему, что письмо передано лично в руки и что его в Севастополе ждут. Шадрин густо покраснел, но приехать к Копайгорам в гости согласился незамедлительно.

А потом была авральная сдача корабля, с неизменными недостатками и недостачами, лакируемыми корабельным шилом, лихорадочное ночное оформление путевок в санатории и перевозочных документов, промежуточными пьянками и ожиданием денег и книжечек с инвалютными рублями. Благо времена были еще советские, финансов для Министерства обороны хватало, и весь цикл сдачи корабля, сборов и убытия в отпуск уложился в ударные четверо суток, после чего почти весь офицерский состав и часть мичманского разлетелись и разъехались по местам профотдыха, с последующим убытием в плановый отпуск.

В те дивные и забытые времена было как-то не принято отказываться от обязательного после боевой службы санатория, и поэтому семейная чета Копайгоры и Шадрин тоже отправились поправлять здоровье в военно-морской санаторий в Подмосковье, в Солнечногорск. Там они вполне успешно залечили зубы, получили по ребрам душем Шарко, неоднократно совершили терренкур вокруг озера, ну и заодно употребили со вкусом немало пива и коньяка, продаваемого почти в открытую в уютном санаторном кафе. Отдых прошел довольно быстро, и после его завершения Шадрин отправился на недельку домой на Волгу, повидать маму, а Копайгорцы убыли в родной Севастополь. По договоренности, Сергей должен был дать телеграмму о дате приезда, которая послужила бы сигналом для «общего» сбора на даче Игоря.

Прошло около десяти дней, и когда Игорь и Катюша уже начали опасаться, что Шадрин снова впал в кому от робости, пришла телеграмма, в которой Сергей оповещал, что были проблемы с билетами, но он едет и будет в Севастополе через 2 дня, ближе к вечеру, поездом таким-то, в таком-то вагоне. Супруги скоренько разогнали всю родню с дачи и оповестили Софию о том, что ее воздыхатель приезжает послезавтра, и вечером этого же дня они все вместе встречаются у них на даче, с последующим гуляньем, песнями, танцами и счастливым эпилогом. София, давно уже созревшая и даже чуть перезревшая в ожидании этой судьбоносной встречи, с ходу записалась на все возможные виды парикмахерско-косметических процедур и с головой погрузилась во все виды подготовки предстоящего свидания. В итоге, когда поезд с Шадриным «пришвартовался» к перрону севастопольского вокзала, диспозиция сторон была такова: сам Сергей, почти всю дорогу тренировавший волевые качества посредством некрепких напитков, но в большом количестве, выйля из вагона, сразу размяк под палящим крымским солнцем. Пьяным он не был, но совокупность солнца, пива и душевных переживаний на его лице читались без микроскопа. София, с утра пребывающая в боевой окраске, а от того боящаяся потереть даже нос, дабы весь макияж не потек ручьями, судорожно выбирала наряд, способный подчеркнуть все ее достоинства, одновременно с этим демонстрируя умеренность, скромность и хороший вкус. В итоге, принимая во внимание страшную жару, она остановилась на светлом и невесомом сарафане, который, облегая ее в одних местах, был как-то странно прозрачен в других, а вообще по большому счету оставлял впечатление некой порочной невинности. Игорь с самого утра намариновал на даче килограмма три мяса, заботливо отобрал свежих овощей и фруктов, и вообще организовал на даче полноценный пункт питания, готовый к приему не то чтобы четырех человек, а несравненно большего количества голодающих. А вот Катюша с момента получения телеграммы мучалась только одним: кто и где будет спать. Одноэтажная дачка, с двумя мизерными комнатами и полным отсутствием второго этажа не сильно располагала к уединению. Спать вместе с Софией, а Игоря подложить к Сергею, Катюша даже не планировала по известным причинам, и по ним же даже не предполагала, что любая из сводимых сторон может просто не захотеть оставаться ночевать. После долгих размышлений и прикидок Катюша приняла решение, которое сводилось к следующему. Вечером после застолья она с мужем под благовидным предлогом, допустим прогуляться, оставляют Сергея и Софию на даче одних, а сами просто сбегают домой и приезжают только утром. А там и видно будет, что и как сложилось у оставленной наедине парочки. Игорю не очень понравился этот вариант, предполагающий в случае их неминуемого ухода умеренное употребление спиртного, но под суровым взглядом своей увлеченной половины он сдался и выразил полное восхищение гениальным планом своей жены. В конечном итоге на момент, когда Шадрин вступил на Севастопольскую землю, на даче под виноградом был накрыт столик на четверых, а в домике была приготовлена постель только на двоих.