Stories Are Weapons: Psychological Warfare and the American Mind

Джемисин справилась с Билом и другими интернет-троллями, написав такие истории, как трилогия Broken Earth, которая раскрывает внутреннюю работу расистской индустриальной нации в далеком будущем. По ходу романов мы узнаем, что истинным источником могущества этой нации является труд маргиналов, а иногда и порабощенных "орогенов", людей, обладающих способностью вызывать и предотвращать землетрясения и другие природные катаклизмы. Оказывается, цивилизация не может существовать без группы изгоев, которые буквально держат все в своих руках для своих угнетателей. Но книги не являются холодной оценкой мира, разрушенного плохой социальной политикой. В центре их внимания - жизнь Эссун, могущественной орочьей женщины, у которой отняли дочь, и ее нелегкие, охватывающие весь континент поиски ребенка. Мироздание Джемисин поражает воображение, но то, что остается с читателем надолго после того, как он отложит книгу, - это изматывающий психологический реализм травм, вызванных расовой кастовой системой. Мы видим, как в жизни Эссуна разворачиваются восходящие и нисходящие эффекты психологической войны, и эффект оказывается разрушительным. Романы "Расколотые земли" получили три премии "Хьюго" и стали международными бестселлерами. Получая премию "Хьюго" за последнюю книгу серии, Джемисин сказала в своей речи:

Это год, когда я могу улыбнуться всем этим скептикам, каждому посредственному, неуверенному в себе подражателю, который разевает рот, чтобы сказать, что мне не место на этой сцене, что такие, как я, не могли заслужить такую честь, и что когда побеждают они - это "меритократия", а когда побеждаем мы - это "политика идентичности". Я могу улыбнуться этим людям и поднять в их сторону массивный, сияющий в форме ракеты средний палец.

Я был там, в зале, на той церемонии вручения "Хьюго", и вместе с толпой авторов и поклонников аплодировал, когда она держала награду в форме серебряной ракеты и произносила это прощальное изречение. Ее романы и сложная история власти и идентичности, заключенная в них, сделали больше, чем тысячи статей. Они стали контрпроповедью, которая засела в умах людей, заглушив евгеников и их ложную рациональность.

 

Глава 5. Школьные правила

Когда оружие психологической войны приходит в пригороды, мы редко об этом слышим. Каждый день культурные войны ведутся вне поля зрения, людьми, у которых нет ни выступлений на телевидении, ни освещенных сцен, которые сопутствуют этой привилегии. Иногда, когда эти войны вспыхивают, их жертвы на мгновение становятся видимыми для СМИ, и создается впечатление, что обе стороны конфликта одинаково сильны. Но это редко бывает правдой, как выяснила учительница журналистики средней школы Рейчел Стоуншифер. Осенью 2021 года борьба Стоунсайфер с ее школьным округом в пригороде Техаса стала одним из самых известных примеров моральной паники против ЛГБТ, охватившей нацию. Когда она потеряла работу за то, что поставила под сомнение политику района в отношении групп ЛГБТ-учащихся, это шокировало сотни родителей и учеников, которые вышли на протест. Однако для тех, кто знаком с психотипами двадцатого века, схема была слишком узнаваема.

Псиопы становятся частью культурных войн, когда определенную группу граждан представляют как некоего иностранного противника. В случае с ЛГБТ-американцами эта практика восходит к временам холодной войны. Как пишет Джеймс Кирчик в книге "Тайный город: The Hidden History of Gay Washington, геев и лесбиянок долгое время демонизировали как аморальных - но только в 1940-х годах их стали классифицировать как потенциальных врагов государства. Причин для такого сдвига было много. Пожалуй, самой громкой из них стал скандал, связанный с Самнером Уэллсом, дипломатом, занимавшим пост заместителя государственного секретаря Франклина Делано Рузвельта. Как и многие дипломаты его поколения, Уэллс происходил из богатой семьи и учился в Гарварде вместе с Рузвельтом. Благодаря своим связям он быстро поднялся по карьерной лестнице и возглавил политику США в Латинской Америке; когда Рузвельт был избран, новый президент захотел видеть Уэллса в своем кабинете. Это вызвало гнев Уильяма Буллита, посла США в Советском Союзе, который происходил из того же шикарного окружения, что и Уэллс с Рузвельтом, но считал, что не получил от этого выгоды. На самом деле Буллит уже несколько лет не давал покоя руководству Демократической партии из-за разногласий с Вудро Вильсоном по поводу того, как вести переговоры с большевистским правительством после Первой мировой войны.