Сторож брату моему

– Ну, знаешь ли, если мне надо выбирать между двумя возможностями: поверить в пришельцев из иного, высокоразвитого мира – или диагностировать паранойю, то я, вернее всего, предпочту второе. Не пойму: что смущает тебя?

– Не забудь, что мой сын – астроном.

– Прекрасно помню. И что же?

– Пусть он поговорит с больным.

– Ты хочешь устроить экспертизу?

– Мы ведь специалисты только в своей области. Видишь ли, если он бредит, то в чем-то – большом или малом – неизбежно нарушит положения науки, выйдет за их пределы. Мы с тобой ничего не заметим, а специалист поймет…

– Хорошо, ты убедил меня. В конце концов, время у нас есть; будь мы даже уверены, что он абсолютно нормален, закон не позволил бы нам выпустить его, не проведя всей программы обследования, раз уж он направлен сюда официально, а не пришел сам.

– Да. Вечером я попрошу сына.

Их было много, человек сто или даже больше. Они шли по дороге не торопясь, лопаты, оружие и черный ящик везли позади на телеге, а за ней тянулся длинный хвост долго не оседавшей пыли. Шли кучками, кто молча, кто негромко переговариваясь.

– Готфрид Рейн принес сына.

– Счастье в дом…

– Кончается подошвенная кожа.

– А сколько тебе на следующий месяц?

– Сколько сделать? Еще не сказали…

– Иероним Сакс ушел в лес.

– Жаль. Хороший кузнец был.

– Но с фантазиями. Видел красоту в куске железа. Ты видишь?

– В куске железа – нет. Но я и не кузнец… Жаль, что ушел. Мне пришло время взять новую лопату. Думал, он сделает. Была бы славная лопата.

– Ничего, сделает другой.

Передние остановились. За ними и остальные.

– Закат, – сказал кто-то. – Полюбуемся. Красиво.

Закат, и правда, был красив. Медленный перелив красок на небе. Одинокое облачко. Треск насекомых в высокой траве по сторонам дороги. Сильный запах цветов, что раскрывают свои чашечки по вечерам.

Постояли молча. Пришел час смотреть на солнце, сняли с телеги ящик, полчаса посмотрели. Потом разошлись по обе стороны дороги и стали устраиваться на ночлег. Поужинали холодным запасом, запивая водой.

– Перед рассветом поднимемся. Встретим восход, посмотрим на солнце – и в путь. Недалеко уже.

Смотреть на солнце полагалось всегда – дома ли, в дороге ли. Зимой и летом. Мужчинам и женщинам. Только детям не надо было, и старикам тоже.

Солнце село; загорались звезды, узор их был вечен и надежен.

– Какая ночь!

– Благодать.

– Спокойного сна.

– И тебе тоже, друг.

Астроном пришел к Шувалову этим же вечером: ему не терпелось. Был он молод, высок, вежлив. Войдя, полюбовался, как полагалось, горящей свечой, игрой светлого пятна на потолке. Объяснил, кто он и зачем явился.

Шувалов вечером был сердит, потому что надеялся, что врачи, люди разумные, после разговора его отпустят. На Земле так и произошло бы, потому что беседа была бы вовсе не главным: там были приборы, психиатрия давно стала наукой точной. А здесь, видимо, обходились лишь опытом и интуицией. Все это, как знал Шувалов, временами подводило. Вот и на сей раз подвело.

– Ах, астроном, – сказал он и подумал, что и астрономия тут, видно, основана на интуиции и, значит, разговора снова не получится: его выслушают, но не поймут.

И все же пытаться надо было до последней возможности.

– Вас что же, врачи прислали?

– Да.

– И зачем же это? Скрасить мое одиночество или учинить экзамен? Я, впрочем, готов ко всему. Спрашивайте, если угодно.

– Они сказали, что ты тоже астроном.

– Тоже? Я? Ну, пусть я «тоже». Интересно! Да, во всяком случае, там, откуда я прибыл, меня считали далеко не самым худшим из представителей этой науки.

– Откуда ты прибыл?

Это «ты» каждый раз прямо-таки било Шувалова по нервам. Он с неудовольствием подумал, что теряет контроль над собой. Уважающий себя человек не допустит такого. Но обстоятельства были из ряда вон выходящие. Он сделал усилие и успокоился.

– Как вам объяснить… Галактического глобуса у вас, разумеется, нет. Но хотя бы карта, друг мой, карта ближайших звезд. По сути дела, мы ведь соседи…

Карту астроном принес. Разложил ее на столе. При слабом свете свечи приходилось напрягать зрение, но Шувалов довольно быстро разобрался.

– Вот та звезда, откуда мы, – сказал он, указывая.

Астроном вгляделся.

– Ага, – озадаченно сказал он.

– Что вас смущает?

– Меня… Ты хорошо знаешь легенды?

– Ваши? Откуда же?

– Ах да, наши. Я все забываю, что ты прилетел. Ты ведь такой же, как мы. Как ты объясняешь такое сходство?

– Ваши предки прилетели с нашей планеты.

– Легенда… – повторил астроном. – Ведь на самом деле у нас не было и нет предков: наш источник – Сосуд. Но пусть. Что же привело вас сюда? Откуда вы узнали о нашем существовании? Путем наблюдений?

Это была маленькая ловушка: на таком расстоянии наблюдения ничего не могли дать.

– К сожалению, мы и понятия не имели о вашем существовании. Иначе мы явились бы более подготовленными. Нет, мы просто исследовали несколько звезд – и ваше солнце в том числе. И оно нас очень встревожило.

– Да, да. Это интересно.

– Ваша астрономия имеет представление о Сверхновых?

– Да.

– И о переменных вообще?

– Конечно.

– Относите ли вы ваше солнце к переменным?

– Да, – ответил астроном, чуть помедлив.