Страх возводит стены, любовь строит мосты

И все же большинство психологов стоит не на позициях веры, а на позициях материализма. Мне показалось очень интересным и важным попробовать сопоставить два подхода к теме человеческих страхов – психологический (материалистический) и христианский (религиозный). Понятно, что это два принципиально разных подхода, вопрос в том, что именно может предложить испуганному человеку психолог-материалист, а что – священник?

Должен честно признаться, я много учился и читал, чтобы как-то разбираться в христианстве, а вот в психологии я дилетант. Ситуация осложняется еще тем, что на сегодняшний день существует множество психологических школ, и по целому ряду вопросов разные школы могут высказывать взаимоисключающие мнения, правда, конкретно по вопросам страхов у материализма в принципе выбор не столь уж велик. Говоря о подходе психолога-материалиста, я прежде всего ориентировался на работу известного современного психолога-экзистенциалиста Ирвина Ялома «Дар психотерапии»[11]. Чем примечательна эта работа? Книга адресована молодым, начинающим психологам, в ней именитый терапевт дает практические советы о том, что говорить людям в тех или иных ситуациях. В частности, в самой книге упоминается о «первичных тревогах» и о том, что можно сказать пациенту по поводу каждой из них. Ценно то, что Ялом пишет очень честно, даже на «неудобные» темы.

Итак, посмотрим с двух позиций – психологии и христианства – на те четыре главных страха, которые были перечислены выше.

Страх потери свободы

Часы или компьютер?

Ученик Тиллиха, знаменитый психолог Ролло Мэй (у которого, кстати, Ялом проходил терапию) утверждал, что цель психотерапии – сделать людей свободными[12]. Но Мэй был христианином (он окончил семинарию и даже несколько лет служил священником), а Ялом – атеистом. И вот первый повод поблагодарить Ялома за честность – говоря в своей книге о страхе потери свободы, он советует начинающим психотерапевтам вообще избегать слова «свобода» при разговоре с пациентом. Как обойтись без слова «свобода», говоря о страхе потери свободы? Профессор Ялом предлагает заменять его такими словами, как «ответственность», «решимость», «воля» и пр.[13]Сам Ялом не объясняет, в чем заключена опасность слова «свобода», но догадаться несложно. Для последовательного материалиста свобода является лишь иллюзией, фигурой речи. А заменять одни иллюзии пациента другими, конечно же, неправильно.

Судите сами. Что представляет собой мир с точки зрения материалиста? Это огромный часовой механизм: одна шестеренка приводит в движение другую шестеренку, та – третью и так далее. Есть ли в таком мире свобода? Нет! Нет ее и в часах. Одна из шестеренок не может передумать и начать вращаться в другую сторону, и уж тем более она не может по своей воле покинуть механизм.

Ладно, ладно, сейчас меня начнут упрекать в том, что я все сильно упростил, что я описываю мир таким, каким его видели Декарт, Ньютон или Гольбах в своей «Системе природы»[14], а сегодня рулит квантовая физика с ее принципом неопределенности и все выглядит намного сложнее. Это все так, но при этом для современной материалистической науки своеобразным «священным Граалем» является создание единой теории поля или теории всего, которая увязала бы все вокруг в единый механизм. Ну хорошо, пусть мир будет похож не на часы, а на компьютер, пусть им управляют не шестеренки и пружины, а сложная программа.

Теперь возьмем человека. Как он принимает решения? Он думает, может быть, что-то гуглит, советуется с друзьями, взвешивает «за» и «против»… «А вот и нет! – скажет материалист. – Все решения принимает наш головной мозг, а мозг – это сложно организованная материя, в нем происходят биохимические реакции, потом мозг посылает команды в другие части тела, а те их беспрекословно исполняют – вот и все». Есть ли тут место для свободы выбора? Ни капли, все заранее предопределено. Поэтому лично мне непонятно, почему в Советском Союзе – в стране, где официальной идеологией считался материализм, – с одной стороны, существовали ордена и медали, а с другой – тюрьмы? Ведь герою просто достался мозг героя (это не он так решил, не он такой хороший, просто он от папы с мамой получил такие гены), а преступнику достался мозг преступника, он в этом не виноват. Так за что тогда одного награждать, а другого наказывать? Непонятно.

Примечательно, что в этом вопросе большинство религий солидарны с материализмом. «Да, – соглашаются они, – мир – это компьютер, управляемый программой, только программу для компьютера писал программист, а эту программу никто не писал». И называется эта программа в каждой из религий по-своему. Римляне называли эту программу «фатум», греки – «слепой рок», причем они верили, что ему подчиняются даже боги. Например, Зевс, определяя исход Троянской войны, не принимает решение самостоятельно, а бросает жребий: