Страна отходов. Как мусор захватил Россию и можно ли ее спасти

В Хабаровском крае мусорная реформа полностью провалилась. Региональный оператор работает только в Комсомольске-на-Амуре – а это лишь одна из 19 зон, на которые поделен край. На конкурсы в других зонах ни одна компания не подала заявок из-за невыгодных условий. В городе с примечательным названием Советская Гавань жители 66 домов (точнее, бараков постройки 1920–1930-х годов) вообще не платили за вывоз мусора. В итоге его и не вывозили, пока администрация района не начала делать это за свой счет; в дальнейшем она планировала подавать на неплательщиков в суд. «Если мы войдем в мусорную реформу так, как от меня сейчас это требуют, то либо получим социальный взрыв, либо завалим все отходами. Не имея полигонов или мест захоронения, это делать невозможно и не нужно. <…> Нам сильно хочется узнать у них: как нам исполнить мусорную реформу? Вы скажите как, а мы все сделаем» [74], – говорил губернатор Хабаровского края Сергей Фургал. Сегодня он находится под следствием, а в Хабаровске на протяжении нескольких месяцев проходят акции в его поддержку: многие жители называют Фургала народным губернатором.

В Москве другие трудности. Раньше операторы возили мусор туда, куда им было удобно. Так, «Эколайн» собирал отходы в центре города и на севере, поэтому и возил на северные свалки. А теперь по терсхеме повезет туда, куда скажет правительство. Надо на юг – повезет на юг. Происходит путаница с использованием полигонов: например, компанию могут заставить везти мусор на полигон, с которым у нее нет договора, или на полигон в другом конце города. Как итог – ломаются логистика, конкуренция и рынок.

Однако многие проблемы мусорной реформы кажутся незначительными перед тем, что обнаружил журналист Роман Анин [75]. Согласно его выводам, как минимум в 30 регионах страны операторами по обращению с отходами стали люди, связанные с госслужбой. Большинство торгов по выбору регоператоров по всей России прошли без конкуренции. Контракты с такими компаниями заключили по крайне высоким ценам – значит, высокими будут и тарифы для горожан. При этом минимум в 11 регионах мусорными операторами стали компании без опыта работы с отходами. Некоторые из них создали незадолго до торгов, в их штате порой не было ни одного человека. В совокупности операторы поделили рынок с годовым объемом в 200 миллиардов рублей.

Налог на экологию

Вся мусорная реформа в России лежит на плечах обычных людей. От меня зависит, переработают бутылку из-под кефира или она пролежит в земле 450 лет. Если я – ответственный человек, то помою ее и положу в контейнер для вторсырья. Если нет – выброшу в ближайшую мусорку. Но почему-то с производителей товаров и упаковки спроса нет. Например, все сосиски и колбасу упаковывают в пластик седьмого вида – в России он не перерабатывается в принципе. И с производителей колбасных изделий никто не спрашивает, почему они используют дешевый пластик и вредят природе тоннами своих упаковок.

Чтобы такого не происходило и компании отвечали за свой продукт, существует расширенная ответственность производителя (РОП) – механизм, по которому производитель и импортер товара должны утилизировать или переработать свою продукцию после того, как ее выбросят покупатели.

Например, в Германии производитель ответственен за весь жизненный цикл продукции: от разработки и производства до утилизации. И он платит за выбранную упаковку из пластика, бумаги или стекла деньги, которые идут на сбор, переработку и утилизацию отходов. Причем платит не производитель упаковки, а тот, кто ее наполняет. То есть за пакет молока должен заплатить не Tetrapak, а молочная компания, которая выбрала именно этот вид упаковки. Каждый год компании платят в сумме больше миллиарда евро на обработку своих отходов. Примерный размер экологического сбора за тонну пластиковой упаковки в Германии – 500 евро [76]. Таким образом компания-производитель платит деньги компаниям-переработчикам мусора и уменьшает свой вред окружающей среде, а ее продукты приобретают вторую жизнь после переработки.