Страна терпимости (СССР, 1980–1986 годы)

Она отдала трудовую книжку в одну контору, где начальник был хорошим знакомым Рената, и кто-то, пока она в течение года сидела дома, получал за нее оклад, она была типа «мертвой души» Гоголя. Муж изредка приносил небольшие суммы помимо аванса и получки, она не интересовалась, откуда, хотя понимала, что это не премиальные. Немного помогали родители. Отец на 33 года подарил ей немецкую пишущую машинку «Эрика», которую она перед своим днем рожденья достала через одну из сотрудниц отдела торговли со склада ЦУМа. На ней-то она и печатала свои стихи. Салта иногда подкидывала ей для отпечатки по 20–30 страниц.

22

Ксения привыкала жить, как жили миллионы простых советских людей, которые не получали спецпайки, не пользовались льготами, «бронями», стояли в очередях, не воровали, не брали взятки, не спекулировали. В продуктовых магазинах было все необходимое, кроме дефицитов, типа сервелата, карбоната, растворимого кофе, индийского чая, красной икры, горбуши и севрюги. В промтоварных было полно импорта, но у супругов не было денег. Родственники Рената окончательно забыли об их существовании, теперь они стали просто ненужны им. Ведь Ксения ушла, а, может, ее выставили? – из Совмина и стала, как все, то есть, никем.

В ноябре произошло событие государственной важности. Умер Брежнев, ему было 75 лет, намного меньше, чем Мао Цзэдуну. Здоровье подвело, он уже плохо ходил, плохо говорил. Нет бы самому уйти пораньше, может, и пожил бы еще, но как они все цепляются за власть, до последнего вздоха. Говорили после похорон, что гроб с его телом упал в могилу преждевременно, не дожидаясь, пока его отпустят. Нехорошая примета. И правда. Генсеком сразу после смерти Брежнева стал Юрий Анд-ропов, бывший Председатель КГБ СССР. Он стал рьяно насаждать порядок и дисциплину, днем ввели проверку документов на улицах. Почему человек гуляет, или в магазине, или в пивнушке вместо того, чтобы быть на рабочем месте? Прямо Сталин какой-то. Чуть больше года правил страной и скончался.

О ГОРЕ-ПРАВИТЕЛЯХ

Басня

В Москве

Жизнь текла по-прежнему,
20 лет – по Брежневу.
Стало – по-андроповски:
Вместо матов – пропуски.
Он сказал: – Иду на «вы»
Но не начал с головы.
Взяв бразды правленья в руки,
Начал он с хвоста у щуки.
Но – увы! – не тут-то было!
На свой хвост она забила.
Продолжает жрать подряд
Окунят и пескарят.
Вот Андрополь – КГБ.
А И Б сидят в трубе.
А ПРОПАЛО…
Б ПРОПАЛО…
И – ОТ СТРАХА ХВОСТ ПОДЖАЛО.
В АЛМА-АТЕ
Лисы не были внакладе:
Был директор в зоосаде
Кум им, сват и где-то брат.
Жил вольготно зоосад.
В одночасье – смена власти.
И посыпались напасти…
Попритихли, онемели
И оплакали потери.
Но недолго Дин-муха-мед
Размышленьями был занят.
Он в угоду новой власти
Враз пошел с козырной масти.
Наводнили люди в штатском
Все пивнушки, будто в штатах.
Развязал язык алкаш,
хвать за шкирку – он не наш.
Не советский, не горит
На работе паразит,
так как партия велит.
А сексоты, бляди, воры
Стали твердою опорой.
Анонимки стали в моде,
Как при Сталине-уроде.

В МОСКВЕ

Да народ теперь не тот,
Он за Юркой не пойдет.
Ленька был рукой-водящий,
А сыграл недавно в ящик.

После кончины Андропова старичок Черненко пробрался на должность генсека, совсем мало насладился властью, почти сразу умер, бедный. Правда, кто-то из наших известных писателей успел найти дуб и, наверное, сделал хадж к этой достопримечательности. Дуб этот посадил в далекой молодости Черненко на границе Казахстана с Китаем. Что он там делал, неизвестно. Такая байка ходила в народе.

В СССР

Власть у нас – слуга народа,
Служит, устали не зная.
к ней на стол –
дары природы,
к нам – сухарь от каравая.
Психбольницы все забиты,
Тюрьмам дел невпроворот.
И ползет слушок сердитый:
Кучер (Константин Устинович Черненко)
правит – быдло прет.

* * *