Страна терпимости (СССР, 1980–1986 годы)

Русокудрый, глаза голубые,
Вы предстали, как ангел с небес.
Разве есть еще люди такие?
Их давно оприходовал бес.
Но остались, ведь вы же реальны,
Ведь была доброта ваших глаз!
И стихи мои, многострадальны,
Зазвучали, как Боженьки глас.
Вот открылась страница журнала –
Не простого, державной Москвы.
К свету вышли они из подвала.
Путь к свободе открыли им ВЫ!

Из ХХІ века. В Москве были изданы еще четыре книги ее детективов.

46

1986 год. 16 декабря они пришли на работу, а их срочно собрали в кабинете директора.

– Сегодня должно произойти выступление некоторой части казахстанцев против назначения на пост Первого секретаря ЦК Казахстана ставленника Москвы Колбина, – прямым текстом заявил директор. – Всем находиться на рабочих местах, соблюдать дисциплину, из здания ни шагу, отложить все встречи. Возможно, властями будет применено оружие. Всем ясен мой приказ? За нарушение буду увольнять. Можете разойтись по своим рабочим местам.

После назначения первым лицом СССР Горбачева начались перестановки во всех республиках. В декабре его указом из Москвы Кунаева отправили на пенсию. Через небольшой срок на его месте появился никому неизвестный, даже не москвич, Геннадий Колбин, секретарь обкома Ульяновска. Не имеющий никакого отношения к Казахстану, совершенно чужой человек. Что он мог знать о народе огромной республики? Его назначение вызвало естественное возмущение всех слоев населения Казахской ССР, ЛЮДЕЙ ВСЕХ НАЦИОНАЛЬНОСТЕЙ, не только казахов. Собралась мирная демонстрация протеста.

16 декабря, формируясь в колонну, со всего города начала стекаться молодежь, в основном, студенты, они шли к зданию ЦК на Новой площади. Впереди колонны несколько человек несли огромный портрет (голова) ЛЕНИНА. На нем было написано: Каждой нации – свой вождь. Колонна мирно двигалась в сторону площади, по пути к ней присоединялись молодые рабочие с заводов и фабрик, люди разных национальностей и специальнос-тей, не было никаких националистов. Вначале колонна шла по пр. Ленина, потом свернула на Коммунистический. Проходили мимо здании Союза писателей, несколько человек остановилось, стали стучать в запертые двери палками и скандировать: Ол-жас,Ол-жас! Никто не вышел. Потом прошел слух, что он где-то скрывался. Будучи публичным человеком, он не захотел выступать против власти, но и против восставших тоже. Все-таки он был порядочный человек. Многие его не поняли, осудили, решили, что струсил. Скорее, это была разумная осторожность известной личности.

Колонна приблизилась к зданию ЦК. Оттуда выходили известные деятели литературы и искусства, пытались образумить толпу, обещая, что руководство разберется. Но веры не было. Конечно, как в любой толпе, были и подстрекатели. Прячась за чужими спинами, они выкрикивали националистические лозунги, обвиняли в том несправедливом унизительном назначении великодержавный шовинизм, унижение коренной национальности.

Редактор Олег С. жил в квартире, балкон которой выходил на площадь, и он многое видел. Ради этого он не вышел на работу, сказавшись больным. Приезжали грузовики с ящиками водки. Был очень сильный мороз. Бутылки раздавали с машин бесплатно. Вскоре началась заварушка. Милиционерам, пограничникам, войскам из Сибири показалось, что молодежь собирается штурмовать здание ЦК.

Как будто они не видели, что пришедшие на площадь были безоружны. Тогда как противодействующая сторона была вооружена саперными лопатками, дубинками, натасканными на людей служебными собаками, подъезжали поливальные машины с брандспойтами. И все это пошло в действие. ТУТ И МОЛОДЕЖЬ СТАЛА ВООРУЖАТЬСЯ КАМНЯМИ, КУСКАМИ АРМАТУРЫ. Потасовка была неравной. Парней и девушек швыряли в грузовики, складывали буквально штабелями. Поливали ледяной водой. Увозили с большой скоростью за город на расстояние 30-50 км, выбрасывали раздетыми на мерзлую землю, били, пинали ногами и уезжали, оставляя растерзанных обледеневших людей на земле зимней степи.

Площадь постепенно опустела, раненных увозили в тюремные больницы, ведь они выступили против советской власти. Начались репрессии, пролилась кровь, пострадали люди, которые пытались восстановить справедливость: добиться на посту Первого секретаря ЦК партии своего лидера коренной национальности. Они были правы. Кто лучше других знает чаяния своего народа, как не правитель из народа?