Странная месть

После отъезда полиции и легкого ужина мы с Майло и Лаурель прошли в гостиную. Там был Реджи Лайонс – видимо, он просидел в этой гостиной весь вечер, и у меня создалось впечатление, что у него просто не было сил подняться к себе наверх. Люсинду, несомненно, страшно интересовали события, а возможно – и шанс провести с моим мужем еще хоть немного времени. Все остальные разошлись по своим комнатам, и винить их в том я никак не могла. Никогда бы не подумала, что и сама была бы рада укрыться в продуваемой всеми сквозняками спальне.

Мы с Лаурель извинились и отправились наверх.

– Ну, что скажешь об этом инспекторе? – спросила я, надеясь, что мы сможем всласть обсудить его дурные манеры.

– Он очень красив, – ответила она.

Такого ответа я от нее никак не ожидала.

– Красив? – изумилась я. – Знаешь, как-то не заметила.

– А должна была заметить, поскольку тебе всегда нравились высокие темноволосые мужчины.

– Честное слово, эта мысль как-то и в голову не приходила.

– Нет, конечно, он не такой красавец, как твой Майло, – добавила Лорел. – Но такие мужчины, как он, вообще редкость.

Поскольку Лаурель всегда считала, что внешняя привлекательность Майло является причиной его плохого поведения, я понимала: никакой это не комплимент.

– Красив он или нет, но манеры этого господина не выдерживают никакой критики, – заявила я.

Она рассмеялась:

– Да не такой уж он и вредный, Эймори! Лично мне он показался довольно приятным мужчиной.

Я бы не удивилась, если б в присутствии моей кузины инспектор Ласло был сама любезность. Она не только очень хорошенькая, но и обладает удивительным даром заставить любого собеседника почувствовать себя непринужденно. Всех, за исключением Майло. Я еще не встречала человека (кроме него), который бы сразу не проникся к ней симпатией.

– Думаю, он подозревает в убийстве Изабель меня, – сказала я.

Тут ее улыбка поблекла.

– Быть того не может!

– Но ведь я вышла из ее комнаты вся в крови. Так что вполне естественно, что он меня заподозрил.

– Ну, знаешь, это просто нелепо! И потом ты, наверное, много чего ему наговорила.

– Было дело.

Улыбка снова засияла на ее лице.

– Причем в самой нелицеприятной манере. Представляю, как это его взбесило. Тогда не удивительно, что вы с ним не поладили.

Я не стала с ней спорить. Инспектор с самого начала заставил меня скрежетать зубами, и я утратила всякое желание хотя бы попытаться его очаровать.

– Что ж, надеюсь, ты дала ему достойный отпор. Хотя, наверное, не стоило этого делать. Ведь человек при исполнении…

Мы дошли до двери в комнату Изабель и миновали ее в почтительном молчании, как обычно проходят мимо чьей-то могилы.

Потом мы оказались у двери в комнату Лаурель, и тут она обернулась:

– А знаешь, моя спальня ближайшая к Изабель. И инспектор Ласло спрашивал, слышала ли я крики или шум борьбы.

Я обозвала себя идиоткой за то, что не подумала об этом прежде.

– Так ты слышала что-нибудь?

– Нет. Хотя вроде бы должна была, верно? Она… она наверняка кричала.

– Тут такие толстые дубовые двери, – заметила я. – Совершенно звуконепроницаемые. Даже если она и кричала, никто бы не услышал.

– Вообще-то странно, что ничего не доносилось из комнаты, где шла борьба не на жизнь, а на смерть. При одной только мысли о том, что я была тогда так близко… – Лорел встревоженно взглянула на меня. – Кто мог это сделать, как думаешь, Эймори?

– Как раз собиралась задать тебе тот же вопрос, – ответила я. – И потом, ты знаешь этих людей лучше меня. Кто из них мог пойти на убийство?

Кузина покачала головой:

– Даже не представляю. Похоже, Изабель все-таки была права. Ведь она говорила, что преступник разгуливает на свободе, а после этого ее убили. Наверное, кто-то решил заставить ее замолчать навсегда…

– Будь осторожна, Лаурель, – сказала я.

Она подняла на меня темные глаза:

– Тот же совет могу дать и тебе.

День выдался просто ужасный, я очень устала, но чувствовала, что сразу заснуть не получится. Я сказала Майло, что иду к себе в комнату, и действительно собиралась, но тут вдруг вспомнила, что с момента этого трагического инцидента нигде не видела Десмонда Робертса. И он тоже наверняка поговорил с инспектором – ведь ни один из нас не избежал такой участи. Наверное, сразу после допроса он удалился в свою комнату, ибо позже я его нигде не видела.

Интересно, как он себя чувствует. Я подозревала, что плохо. Десмонд произвел на меня впечатление чувствительного молодого человека, и я не сомневалась, что смерть Изабель стала для него страшным ударом. Среди гостей Лайонсгейта у них не было друзей, и, скорее всего, сейчас он ощущает себя ужасно одиноким. Изабель была последним связующим звеном между ним и родным домом, Африкой.

Я подошла к двери в его комнату и после недолгого колебания постучалась.

Поначалу мне никто не ответил, и на меня нахлынуло тревожное предчувствие.

– Мистер Робертс? – окликнула я, несмотря на то что он наверняка не слышал мой голос через толстую дубовую дверь. – Это миссис Эймс. Нельзя ли побеседовать с вами, всего несколько минут?