Странная месть

Реджи Лайонс человек, безусловно, не простой. И я не вполне понимала, что можно извлечь из его рассказа. Нет, я не думала, что это он убил Эдвина Грина, если Эдвин Грин вообще был убит. А вот мотив покончить с Изабель Ван Аллен у Реджи явно имелся. Любовная связь между ними прекратилась, Изабель предала его, а потом воспользовалась личной трагедией, чтобы бросить тень на имя Лайонсов.

Нет, меня нисколько не удивляло, что Реджи желал ей смерти, но судя по тому, что говорили про него остальные, страшно боялся вида крови. Такой человек едва ли способен нанести своей жертве множественные ножевые ранения. Но, разумеется, никак нельзя предсказать, на что способен кто-либо в порыве гнева или страсти.

Я настолько погрузилась в свои мысли, что лишь на третий раз услышала голос, окликающий меня.

– Миссис Эймс! – Я подняла голову и увидела Гаррета Уинтерса, направлявшегося ко мне от конюшен.

Пальто на нем не было, лицо раскраснелось от холода. Глаза ярко сияли в утреннем свете, кудри развевались на ветру, и я снова отметила про себя, какой привлекательной внешностью одарила его природа.

– Доброе утро, мистер Уинтерс.

– А я только что был на конюшне, – сказал он, приблизившись ко мне. Что он делал на конюшне в столь ранний час и зачем сообщал мне об этом, я так и не поняла.

– О, понимаю.

– Ну, что-нибудь решили насчет позирования? – спросил он.

Мистер Уинтерс так быстро менял темы, что голова шла кругом. И о его предложении у меня как-то не было времени подумать. Я все еще сомневалась, стоит ли на это соглашаться, но с другой стороны, то был, возможно, единственный шанс как следует разговорить трепетного, как ветер, мистера Уинтерса. Возможно, он будет чувствовать себя увереннее в привычной обстановке. Так что попытаться стоит.

– Наверное, я все же соглашусь, чтобы вы писали мой портрет, – ответила я.

Художник заулыбался:

– Вот и отлично.

– Но, боюсь, позировать обнаженной я не буду, – тут же добавила я.

Он пожал плечами:

– Как хотите. Человек не может получить все и сразу, согласны? Тогда, наверное, в вечернем платье?

– Вот это меня вполне устраивает. – И я быстро перебрала в уме туалеты, которые Винельда собрала для поездки в Лайонсгейт. – Думаю, платье из серебристого шелка подойдет как нельзя лучше.

Мистер Уинтерс решительно покачал головой:

– Нет, только в голубом или синем.

Он не спрашивал, имеется ли у меня синее вечернее платье. Почему-то решил, что непременно должно быть. И, как ни странно, оказался прав. Майло постоянно твердил, что мне идет синее, что оно выгодно подчеркивает цвет лица и волос, а потому я часто носила наряды синего или голубого оттенка.

– Тогда не стоит откладывать дело в долгий ящик, – сказал он. – Ведь неизвестно, сколько еще нам здесь осталось.

Наверное, он считал, что в самом скором времени все мы отправимся по домам. Но в свете последних событий его последняя фраза прозвучала двусмысленно, и я занервничала.

– Хорошо, – кивнула я. – Тогда, может, сегодня днем?

Мистер Уинтерс тоже кивнул:

– О, это было бы отлично.

– Что ж, тогда до скорой встречи.

Я уже приготовилась войти в дом и сразу отправиться завтракать, но он все смотрел на меня оценивающим взглядом, и я помедлила. Возможно, он хочет сказать мне что-то еще, так мне показалось.

– Скажите, вы любите лошадей, миссис Эймс? – поинтересовался он. Еще один довольно странный вопрос. Нет, я положительно не знала, что и думать об этом мистере Уинтерсе.

– Ну, думаю, да, – ответила я. – Мой муж очень любит лошадей, и в загородном имении у нас отличные конюшни.

– В таком случае не желаете ли пройти со мной на конюшни прямо сейчас?

Я засомневалась. Оснований не доверять мистеру Уинтерсу у меня не было, но и рисковать жизнью как-то не хотелось. Ведь среди обитателей Лайонсгейта затаился убийца. Что, если он стоит сейчас прямо передо мной?

Очевидно, он заметил мою нерешительность и тут же объяснил, чем вызвана эта странная просьба:

– Просто пришла в голову одна идея. Возможно, нам вовсе не понадобится вечернее платье.

– Вот как?

– Понимаете, поскольку вы отказались позировать в обнаженном виде, я решил, что можно написать вас верхом на лошади в костюме для верховой езды. Может, зайдете, взгляните на лошадей? Есть там одна, как нельзя лучше подойдет по расцветке.

У меня просто голова шла кругом, но говорил он, похоже, вполне искренне. К тому же, решила я, в конюшне в этот утренний час наверняка есть люди.

– Что ж, хорошо. Пошли.

Гаррет Уинтерс улыбнулся и зашагал к конюшням. Я последовала за ним, и вот мы дошли до самого последнего стойла внутри. Там находился стройный светло-серый мерин – действительно очень красивое животное. Наверное, подумала я, если женщине говорят, что такая прекрасная лошадь как нельзя лучше ей подходит, можно смело считать это комплиментом.

– Встаньте здесь, хорошо? – сказал он, взял меня за плечи и передвинул в другую сторону перед стойлом. И снова его глаза пытливо оглядели меня с головы до пят. И я вдруг почувствовала, что перестала быть для него женщиной – теперь я была лишь предметом, который предстояло запечатлеть на полотне.