Странная месть

– Вы не представляете, какими мы тогда были, миссис Эймс. Все очень молоды и безрассудны. Какое-то время я была увлечена ими обоими, но не более того. И никаких серьезных мыслей о будущем. Возможно, порой я даже нарочно стравливала их, так получалось. Юные девушки иногда бывают очень жестоки, и, боюсь, я не исключение. Все это казалось мне лишь игрой. Жизнь вообще грандиозная игра.

– А что, Брэдфорд Гленн действительно пытался вас задушить? – Едва эти слова успели сорваться с губ, как я устыдилась своей наглой прямолинейности. Впрочем, Беатрис, казалось, вовсе не удивил тот факт, что я столь смело огласила эту подробность, описанную в одной из самых шокирующих глав романа Изабель.

Она встретилась со мной взглядом.

– Да. В порыве страсти он был просто вне себя. Что вовсе не означает, что это он убил Эдвина.

– Ну, разумеется, нет.

– Смерть Эдвина потрясла меня до глубины души.

– Могу представить, как вам было больно.

Теперь Беатрис смотрела мимо меня, в окно, однако невидящий взгляд был устремлен в прошлое.

– Обычно люди предполагают, что человек стремится поскорее забыть нечто страшное, случившееся в прошлом. Но это не мой случай. Я бы хотела помнить. Я много думала об этом и так до сих пор и не понимаю, что произошло той ночью. Помню, как Брэдфорд и Эдвин дрались в летнем домике. Они всегда недолюбливали друг друга. Ну а после этого… лишь обрывочные воспоминания о том, как я бреду по снегу к дому.

– Понимаю.

Беатрис снова подняла голову, и в ее холодных глазах вдруг забрезжило нечто похожее на истинную эмоцию.

– Видите ли, миссис Эймс, жить с воспоминаниями о трагедии – это еще не самое худшее. Намного хуже жить лишь со слабым отголоском этих воспоминаний, с какими-то туманными обрывками, которые сохранились в голове. И это очень похоже на предательство – не знать и толком не помнить, что же именно случилось той ночью. Эдвин определенно не заслуживал такой смерти. Кто-то должен был быть рядом с ним. Я могла предотвратить это несчастье.

– Сожалею, – пробормотала я.

Беатрис часто заморгала, словно сама удивилась тому, что мне только что рассказала, а затем глаза ее приняли столь знакомое мне холодное и отрешенное выражение.

– В жизни каждого из нас случаются трагедии. Мне, по крайней мере, еще повезло, я встретила моего нынешнего мужа. Он меня понимает, – добавила она с мягкой улыбкой, и на мгновение ее грусть улетучилась. – И мне кажется, истинное понимание гораздо лучше всепожирающей страсти. Потому как я знаю: что бы ни случилось, он всегда будет на моей стороне. И это, знаете ли, утешает.

Я вполне разделяла ее мысли и чувства. Сколько раз за время нашего с Майло брака я бы предпочла надежность и постоянство неуверенности страсти! Впрочем, теперь мой брак начал приближаться к более нормальному состоянию, и я с облегчением это отмечала.

– Надеюсь, что вы будете очень счастливы, миссис Клайн, – вполне искренне произнесла я. Я не разделяла убеждений Изабель Ван Аллен, считавшей, что все должны страдать до скончания веков за грехи, совершенные в прошлом. Я от души надеялась, что все нынешние обитатели и гости Лайонсгейта продолжат двигаться вперед и проживут свои жизни так, как они мечтали.

Но, желая этого, я понимала: так не получится. По крайней мере, одному человеку не удастся жить счастливо после того, что он совершил, если на свете существует правосудие.

Все это время Беатрис не сводила с меня глаз.

– Не знаю, говорил ли вам кто-нибудь, миссис Эймс, что вы наделены особым даром располагать к себе людей и вынуждать их выкладывать все, что у них на душе.

Я почувствовала, что это не совсем комплимент. В любом случае я делала это на подсознательном уровне. Очаровывать людей было особым умением Майло. Я же всегда ощущала некоторую неловкость, когда люди не скрывали передо мной своих чувств.

– Я, разумеется, наслышана о вашем участии в других подобных делах, – заметила Беатрис.

Так оно и было. Она знала о Брайтвеле и о том, что произошло на бал-маскараде у виконта Данмора. Наверное, мое присутствие здесь ей неприятно.

– Вести быстро расходятся, – сказала она. – Еще с первого дня вашего появления здесь я ломала голову над тем, кто мог вас пригласить. Возможно, Реджи предчувствовал, что случатся неприятности. И как вижу, инстинкт его не подвел.

– Лаурель попросила его пригласить меня, – призналась я. – Это она считала, что ситуация вышла из-под контроля. А я надеялась, что она ошибается.

– Что ж, надеюсь, вы будете осторожны, миссис Эймс, – произнесла Беатрис и встала со стула. – Среди нас бродит убийца, и то, что вы здесь впервые, еще не гарантирует вам безопасности.

Глава 19

То было довольно откровенное предупреждение, однако я не уловила в нем угрозы. Показалось, Беатрис действительно считает, что мне надо быть осторожнее, и я была полностью с ней согласна. Ведь в Лайонсгейте уже случилось достаточно бед и несчастий, так что успокаиваться было рано.