Странная мисс Сэвидж

Ганнибал: О нет! Это коммерческая стоимость. Ваша моральная стоимость неоценима!

Мисс Сэвидж: Ганнибал, вы мне нравитесь. Вы мне очень нравитесь. Вы заставляете меня почувствовать всю свою зна­чительность.

Ганнибал (быстро берет скрипку и прижимает ее подбо­родком): Что вам сыграть?

Мисс Сэвидж (смеется): О, что угодно....

Ганнибал (серьезно): У меня очень хорошо выходит «Полет шмеля».

Мисс Сэвидж: Вы очень хорошо придумали. Шмели и пчелы прилетят сейчас и не найдут своего меда!

Ганнибал взмахивает смычком.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Картина третья

Тот же день, вечером, после ужина. Когда открывается занавес, Ганнибал, Флоренс и Джеффри сидят за столом, слева, и играют в карты. Мисс Пэдди в глубине сидит перед мольбертом спиной к публике. Так впервые мы можем увидеть морской пейзаж, над которым она работает. Простая волнистая линия представляет собою океан и больше ничего нет. Мисс Сэвидж в очках сидит на сцене и читает. Фэри, справа, в глубине прохаживается взад и вперед и время от времени взды­хает.

Фэри (останавливается возле Мисс Сэвидж и наклоняется к ее плечу): Читаете?

Мисс Сэвидж (поднимает глаза от книги): Да, дорогая

Фэри (снова идет в глубину сцены, выглядывает в окно возвращается обратно): Интересная книга?

Мисс Сэвидж: Очень.

Фэри: Я вам не мешаю?

Мисс Сэвидж: Нет. (Фэри вздыхает и собирается отойти. МиссСэвидж откладывает книгу). Что случилось, Фэри?

Фэри: Ничего. Только за весь день никто не сказала мне, что любит меня.

Мисс Сэвидж: Нет, Фэри, мы все вам это говорим.

Фэри: Нет, никто не говорил. Я до сих пор жду.

Мисс Сэвидж: За обедом я слышала, как Флоренс вам это сказала.

Фэри: Правда?

Флоренс: Я это говорила?

Мисс Сэвидж: Флоренс сказала: «Не ешьте слишком торопливо, Фэри.»

Фэри: И этим она хотела сказать, что любит меня?

Мисс Сэвидж: Ну, конечно! Всегда это подразумевается, когда, например, говорят: «Возьмите зонт, на улице дождь», или «Возвращайтесь поскорее», или еще «будьте осто­рожны, не сломайте себе шею». Есть тысяча способов выразить любовь... но надо уметь это понимать.

Фэри (повеселев): Зубной врач мне сказал, что у меня отличная челюсть. Вы думаете, он хотел сказать, что любит меня?

Мисс Сэвидж: Разумеется! Когда я увидела своего мужа в первый раз, я ехала верхом на лошади, и он мне сказал: «Вы хорошо держитесь в седле!» Я сразу же поняла, что он меня любит.

Фэри: О, благодарю вас! Сколько прекрасных случаев я упустила... Зубной врач меня любит!

Мисс Сэвидж: Что вам еще объяснить?

Фэри: Больше ничего, спасибо... Я сожалею, что помешала вам. Благодарю вас и надеюсь, что вы меня извините. (Мисс Сэвидж снова принимается за чтение).

Флоренс: Мисс Сэвидж?

Мисс Сэвидж (снова откладывает книгу): Что, Флоренс?

Флоренс: Объясните мне, как случилось, что сегодня снова воскресенье, если воскресенье было вчера?

Мисс Сэвидж: Сегодня не воскресенье, Флоренс. Мои дети не могли терпеть целую неделю.

Фэри: Это, должно быть, делает вас счастливой.

Мисс Сэвидж: Должно бы... Но это не так. (Кладет книгу и приближается к столу, где идет игра).

Фэри: Но... простите меня, разве вы не любите ваших детей?

Мисс Сэвидж: Нет, не люблю.

Флоренс: О, вы не должны были говорить такие злые слова!

Мисс Сэвидж: Чтобы успокоить вас, Флоренс, скажу вам, что это не мои родные дети. Мой муж остался вдовцом с тремя маленькими детьми. Я безнадежно пыталась сделать их по-настоящему своими детьми, но они всегда отталкивали меня. Впервые, когда я взяла на руки Лили-Белл, она меня укусила... и она продолжала кусаться до десяти лет. Может укусить и теперь.

Флоренс: Ну, а мальчики? Мальчики всегда намного лучше.

Мисс Сэвидж: Не всегда. Их испортили деньги. Когда я делала им замечания, они в отместку ломали какую-нибудь мою любимую вещь. Я вздохнула с облегчением, когда они уехали учиться в колледж.

Джеффри: В колледже они, по крайней мере, чему-нибудь научались.

Мисс Сэвидж: Да... Французскому языку. И когда при­езжали домой, то разговаривали между собой по-французски, чтобы я не могла их понять.

Флоренс: Однако теперь вы должны гордиться ими. Сена­тор – важная персона.

Мисс Сэвидж: Вы не ошиблись. Его ненавидят больше, чем любого другого члена конгресса.

Джеффри: Если его так не любят, то почему же избиратели всегда голосуют за него?

Мисс Сэвидж: Это единственный способ держаться от него подальше.

Джеффри: А другой ваш сын – судья, не правда ли?