Странная музыка

Однако это могло быть как проклятием, так и благословением. Об этом свидетельствовал намеренно фальшивый визг, проникавший через деревянную стену между его каютой и соседней. Он мог бы запереть Перворожденную в другом месте космического корабля, но считал важным держать под рукой причину экспедиции, хотя бы для того, чтобы присматривать за ней. К сожалению, это означало, что часто приходилось прислушиваться и к ней. Он возражал ей, предупреждал, угрожал ей, чтобы она говорила тише. А если не удержалась, то хотя бы спеть со вкусом. Ничего не помогало, и меньше всего упреков на ее родном языке. Это только вызвало еще более резкий визг, извращение певчей речи, которое заставляло даже обычных членов экипажа разбредаться по другим углам корабля, пытаясь избежать скрипа барабанной перепонки.

Он устал пытаться перепеть ее. Если он собирался пережить оставшуюся часть пути обратно в Минорд с неповрежденными барабанными перепонками, пришло время действовать более прямолинейно. Что-то менее ларианское и более человеческое. Сила.

—

Как он и ожидал, визг прекратился, как только она увидела нож. В ее глазах не было страха, только настороженность. Хотя, по правде говоря, Вашон все равно редко мог что-либо разглядеть в этих угольно-черных шарах. Поскольку зрачок и радужная оболочка обычно были одного цвета — черного, угольно-серого, серого или темно-коричневого, — было мало что отличало один набор от другого или позволяло наблюдателю различить какие-то одухотворенные глубины внутри.

— Тогда давай, прогорклый человек, перережь мне горло, и позволь нам, наконец, покончить с этими утомительными играми. После ее попытки сбежать во время битвы с их до сих пор неопознанными пиратами-нападавшими, Зкериг настоял на том, чтобы держать ее прикованной к одной из вертикальных опорных балок корабля. У нее было достаточно места, чтобы передвигаться по всей каюте с восстановленным внешним корпусом, при условии, что она будет осторожной, чтобы не запутаться в мебели.

Выставив перед собой вибронож, он двинулся к ней. «Твоё пение не нравится не только мне, но и самой земле, самому морю, дающему жизнь, и самому воздуху, который убегает от твоего вибрато». Он вытянул звуковое оружие перед собой. — Поверьте мне, я был бы рад обойтись без вас, выкинуть вас за борт и сообщить «Хобак Фелелах на Брун», что с вами произошел несчастный случай. Но я не могу, я должен сохранить вас в живых, чтобы передать ему, для его политических целей.

Лариан не могла ухмыльнуться, но Придир сумела сделать это своим голосом. — Что бы ты сказал ему, своему сумасшедшему хозяину, чтобы оправдать такой «несчастный случай» — что я поскользнулся и упал на твой поющий нож?

— Я сказал, что должен сохранить тебя живым, чтобы доставить — но не обязательно целым, поскольку даже поврежденная версия послужит необходимой цели. Повернув устройство на ступень выше, он протянул к ней мягко гудящее оружие. «Поскольку от твоего пения кровь в моих артериях свертывается, а вены в моей голове начинают стучать, я удалю вызывающие раздражение части. Я не хирург, но я достаточно изучил ларианскую анатомию, так что знаю, что можно засунуть руку в горло, выдернуть вперед голосовые связки и с помощью этого устройства перерезать их без кровотечения.

Уши Придира прижались к макушке, глаза слегка втянулись в глазницы, а дышащий хоботок туго свернулся над мордой. В то время как последняя мышечная способность развилась для улучшения гидродинамики и одновременной защиты глаз под водой, такой жест также мог выражать страх. Вашон понял, что это такое, и был доволен. Впервые после похищения он увидел, что Первенец чего-то боится. Пригрозите убить ларианца, и они плюнут в вас. Но пригрозите перерезать им голосовые связки, лишив их способности говорить нараспев, но оставив их в живых, и вы можете вселить в них настоящий ужас.

Такое было видно сейчас в лице Перворожденной Борусегама, а также в ее позе и даже в ее мехе. Прозрачная одежда кружилась вокруг ее худощавого, гладкого тела, она отпрянула от деревянной колонны, к которой была прикована цепью. Наблюдающий человек не употребил бы слово «сжался», но оно было достаточно близко.

В конце концов придумав угрозу, которая привела к желаемому результату, и наслаждаясь больше, чем он хотел признать, Вашон продолжал наступать на явно напуганную Лариан, медленно размахивая виброножом взад-вперед перед ней. Ее глаза были прикованы к взволнованному воздуху перед рукояткой инопланетного оружия, не прекращая гипнотического движения.

«Пожалуйста, я преклонюсь перед вами, если хотите, но не лишайте меня того, что делает ларианца, того, что делает меня — мной. Без голоса я ничто, как вы должны знать, иначе вы даже не подумали бы отважиться на такой ужас! Я больше не буду пытаться через напевную решетку выбить вас из колеи и расстроить, или какую-нибудь мелкую месть! Только не делай этого, не делай этого, не делай этого, умоляю…