Странная музыка

— Это успокоит тебя, во всяком случае, на день или два, а у меня будет покой, хотя и временный. Пусть боль и дискомфорт напомнят вам, заставят вас задуматься о том, что может произойти гораздо хуже, если вы преуспеете в своих усилиях, ваших постоянных усилиях заставить меня выйти из себя и предпочесть удовлетворение разуму».

Он оставил ее лежащей на полу, схватившейся за парализованные голосовые связки. Он потирал глубокую рану на шее, когда вышел в проход — как раз вовремя, чтобы встретить Зкерига, идущего в другую сторону. Траллтаг заметил ожог от цепи на шее человека и зажатый в правой руке ныне отключенный вибронож, объединил в своем сознании одну или две мысли и отдернул губы.

-- Я вижу, что ты утихомирила опасную плотоядную в ее темнице, хотя, быть может, и не без небольшой некрасивости?

Решительно не в настроении выслушивать насмешки Траллтага Вашон сделал шаг к нему. Выражение лица Зкерига напряглось, и его трехпалая рука опустилась на его собственный гораздо более примитивный, но все же весьма эффективный клинок.

Вашон спохватился. Он не просто нуждался в Зкериге, он был обязан служить рядом с Траллтагом, точно так же, как солдат был вынужден терпеть человека среди своих. Борьба между собой послужила бы интересам только Перворожденных.

«Сколько еще, мой добрый друг, пока мы не увидим крыши Минорда?»

«Ненадолго, как говорит страйдмастер, потому что команда так же озабочена и так же надеется на это зрелище, как мы с вами. Метеоролог не предсказывает ничего несовместимого, не более, чем обычный туман с редкими легкими дождями, чтобы поднять нам настроение».

Обычная гнилая погода, ты имеешь в виду, подумал Вашон про себя. Он мог легче переносить яркий солнечный свет или проливной дождь, чем кажущийся вечным мрак, окутывавший большую часть Ларджесса. Даже пересечение полярных ледяных шапок дало бы возможность отдохнуть от атмосферной тоски. Но на полюсах нельзя было делать деньги, что вынуждало его ограничивать свою деятельность населенными частями этого мира.

— А что из того, что мы обсуждали в прошлый раз, наша неприятная гостья перестала визжать?

Бросив беглый взгляд на дверь каюты заключенного, Зкериг задумался, что именно произошло за теперь закрытым порталом. Независимо от того. Первенец был еще жив, иначе Вашон сказал бы иначе. Что касается ожога на шее человека, Зкериг мог только догадываться. Создаваемые таким образом мысленные образы оказались приятным развлечением.

«Крыши Минорда, удовольствия его Великой ратуши, ласки женщин и прелести хорошей еды — все это ждет нас. Ничего из этого ваш преследователь не испытает, ни о чем ему не будет позволено сообщить, ничего из вас он не увидит и не сможет расспросить, потому что он никогда не достигнет Минорда, не говоря уже о том, чтобы пройтись по его улицам. Я справился с помощью ринет-коммуникации со всем, что необходимо для обеспечения этого результата».

Обычно Вашон мог бы похвалить Траллтага за его эффективность или, по крайней мере, признать это. Но он был не в настроении. Он все еще недоумевал, почему власти послали за ним только одного преследователя. На самом деле, он был немного обижен тем, что больше не думали о разрушении, которое он вызвал в установленном ларианском порядке. Почему только один? Он не озвучил вслух Зкеригу свою непрекращающуюся озабоченность. Не только потому, что его мысли теперь были сосредоточены на чем-то другом, но и потому, что говорить было больно, а тем более петь.

12

  ■ ■ ■

 Дело было не столько в дожде, сколько в недостатке солнечного света, размышлял Флинкс. На Кашалоте было много дождей, но также было много дней с постоянным солнечным светом и ясным небом. И стало теплее, намного теплее. На Ларджессе прохладная температура в сочетании с сыростью разъедает ваши кости, как инвазивная плесень. Он завидовал Пип, уютно устроившейся в изолированной металлической трубке. Когда она вышла, чтобы потренировать крылья, она была в свежем и согретом состоянии. Он не был совсем несчастен, но не было никаких сомнений в том, что устойчиво мрачный климат начал влиять на его умонастроение.

Это была его собственная вина. Он был тем, кто почувствовал желание сделать что-то новое, вырваться из удобной повседневной рутины, к которой он привык на своем новом водном родном мире. Возможность представилась с прибытием и просьбой Силзензузекса. По правде говоря, он недостаточно глубоко обдумал все возможные последствия. После спасения буквально всех и вся, помощь малоизвестному разумному виду, конечно же, не потребует от него налогов или напряжения его теперь более утонченного, но все еще иногда непредсказуемого таланта. Уверенный в своей домашней жизни с Клэрити, в мире, лишенном большинства угроз, он забыл, что можно убить дубинкой так же эффективно, как и Крэнгом.

Скука, размышлял он, была неотъемлемым состоянием человеческого сознания, которое существует, чтобы напоминать нам, что иногда мы должны оглядываться через плечо, чтобы увидеть, не подкрадывается ли к нам сзади что-нибудь голодное.