Странник в Закулисье

– Есть разные методы добиться послушания. К примеру, вдвое повысить военнослужащим зарплату по сравнению с гражданскими. Или без очереди выделять квартиры, увеличить размер пенсии за выслугу лет, а молодых ребят по окончании контракта принимать в институт сразу, без экзаменов. Всё только для того, чтобы не бунтовали – ведь у них в руках оружие!

Хэм приподнял брови, покрутил головой и скорчил рожу, которая должна была означать, что в словах Сени есть кое-какая доля истины:

– Ну допустим. Однако я всё же не могу понять, что тут происходит.

– Я думаю, что взбунтовались элитные войска, никто не захотел подчиняться приказу Полисадова, который намерен был начать войну.

Только он это сказал, как в комнату вбежала девица из обслуги:

– Вы слышали? У нас госпереворот!

Непонятно, то ли напугана, то ли рада… Скорее всего, воспринимает всё это как нечто, способное внести хоть какое-то разнообразие в их скучную, размеренную жизнь. Девица сообщила, что Пожуелов будто бы затаился в своём бункере, а Приблудов бежал за границу, переодевшись в женскую одежду. О Полисадове ничего не сказала, но Сеня за неё додумал: наверняка взял ружьё, патронташ, мешочек с солью и ушёл в леса. Там дичи много, так что не помрёшь от голода.

Девица убежала собирать слухи, а Хэм пробурчал, признавая поражения:

– Ты оказался прав, – а затем задал неожиданный вопрос: – И что теперь с нами будет?

– Мы-то здесь причём?

– Ну как же, работали на триумвират, выполняли важное задание.

– Да тут все на них работали.

– Однако не всех удостоили личной встречи.

Тут и впрямь не избежать неприятностей, но Сеня присутствия духа не терял и быстро нашёл нужное решение:

– Если что, скажем, что писали сатирический роман, обличающий триумвират.

Хэма он не убедил:

– Роман с подтекстом – это не сатира. Вряд ли мы сможем оправдаться в глазах организаторов переворота. Они нас даже слушать не станут – поставят к стенке, и все дела!

– Ты забываешь, что мы бессмертны.

– Так-то оно так, но меня страшит не перспектива получить пулю в лоб. Позор, вот что ужасно! Ведь слух, будто мы верой и правдой служили тирании, может дойти до Забугорья. И как я тогда буду выглядеть в глазах свои коллег?

Кто о чём, а нобелевский лауреат озабочен падением своего авторитета. Или боится, что медаль могут отобрать? Впрочем, где она теперь, никто не знает.

После недолгого раздумья Хэм всё-таки поддержал идею Сени, но внёс существенное уточнение:

– Надо срочно написать о том, как всё на самом деле было. Пусть не роман, а небольшой рассказ, тут уж как получится. И вот когда нас попытаются пригвоздить к позорному столбу на радость здешней публике, мы и предъявим исповедь. Да ни у кого язык не повернётся, чтобы обвинить нас в пособничестве прежним властям.

Поскольку сочинять ничего не пришлось, дело пошло быстро, и уже через две недели всё было готово – в книжном формате получилось не менее двухсот страниц. Теперь бы только типографию найти, но где ж её найдёшь, если по улицам ходят патрули, и у каждого прохожего проверяют документы – об этом сообщила всё та же девица из обслуги. Ну а какие документы могут быть у мёртвого – справка с кладбища о погребении? Да и денег нет для печатания тиража. Сеня вроде бы нашёл решение проблемы: надо флешку с текстом передать этой девице и попросить, чтобы распечатала на принтере как можно больше экземпляров. Девица согласилась, но вскоре возвратила флешку – оказалось, что по решению новых властей распространение печатных изданий запрещено, можно угодить в кутузку.

Выходит, зря старались – вот что значит недостаток информации! Прежде, чем браться за написание романа, надо было телевизор включить. Пусть с опозданием, но так и сделали. Сначала прослушали какой-то симфонический концерт, потом прогноз погоды, и только после этого на экране появился некто в военной форме. Он зачитал приказ, согласно которому чиновники всех ведомств, не ниже начальника отдела, обязаны явиться в комендатуру, чтобы пройти проверку на лояльность. И так с утра и до самой ночи – и никакой информации о том, что творится за стенами гостиницы.

Ни Сеня, ни Хэм к чиновному сословию никогда не принадлежали, так что можно сидеть дома и не рыпаться, благо кормёжка по-прежнему была на высшем уровне. От безделья не страдали – дорабатывали текст романа, а в перерывах строили догадки по поводу того, что дальше будет. Но можно ли строить версию буквально на пустом месте? Разве что нечто экстраординарное произойдёт.

Так оно и случилось. Настал тот день и час, когда за ними всё-таки пришли. Опять погрузили в минивэн и куда-то повезли. Хэм был не из боязливых, но и у него поджилки затряслись:

– А вдруг, узнав, что мы мёртвые, скажут: "Непорядок! Мёртвые должны лежать в земле".

– Лучше сразу в крематорий, – заметил Сеня.

– Это почему же так?

– Да потому что на этом всё для нас закончится. Нет тела – значит, нет и дела!

– А душа?

– Думаю, что душа другое пристанище себе найдёт. Здесь на кладбище таких полно.

Похоже, Хэму понравился этот вариант: