Странные псы

После проповеди народ потянулся на улицу. Некоторые семьи тут же ушли, но остальные разбрелись по тесным группкам и вели разговоры, какие положено вести взрослым после церкви. «Результаты новых работ в ксеноботанике выглядят многообещающе», «военные заложили котлован под новую казарму», «дому Даффида Келлера снова нужен ремонт, и он уже подумывает принять предложение военных насчёт новой квартиры в городе». Рассуждения о проекте водоочистки, о данных погодных циклов, о платформах, каркасных лунах или как бы там их ни называли люди. И постоянный вопрос, порой высказанный вслух, чаще нет: «вы слышали какие-нибудь новости с Земли?» Ответом всегда было «нет», но вопрос задавали все равно. Церковь — это всегда ритуал. Стоять на солнце, бьющем в лицо, и стараться не выказывать нетерпения — тоже часть церковного дня.

Каре показалось, что прошло пару часов, хотя на деле не больше получаса, когда Зан и Сантьяго убежали с толпой других детей. Стефен ДеКаамп поговорил с ее родителями и побрёл домой. Народ у церкви рассеялся, и Кара следом за мамой и папой тоже направилась к дому. Дорога шла ровно, но стоило подумать о пруде и о новой встрече с псами, как начинало казаться, что она бежит с холма.

— Все больше и больше, — сказала мама, когда они ушли подальше от чужих ушей.

Кара по тону поняла, что это продолжение разговора, который идёт уже давно. Который она явно не должна была слышать. Взгляд отца говорил о том же.

— Мы знали, что так и будет, — сказал он. — Ты же не рассчитывала, что они вечно будут жить на орбите. В гравитационном колодце им куда лучше.

— Да, только вот насчёт нас я в этом не уверена.

Папа пожал плечами и глянул в сторону Кары, намекая, что лучше, мол, не при ребенке, давай потом. Мама чуть улыбнулась, но улыбка быстро погасла.

— Почему ты никогда не ходишь играть с другими детьми? — сменила она тему.

— Хожу, если хочется, — сказала Кара.

— Ну, здорово, — ответила мама со смешком, но развивать тему не стала.

Как только они оказались дома, Кара сняла выходную одежду, переоделась, схватила ланч из поджаренного зерна и сушёных фруктов, и выскочила наружу. Взяла куртку, но не из-за холода. Просто если псы вернут дрон, то она завернет его и незаметно протащит в дом. А потом положит в мамин кейс, позже, когда никто не увидит. В конце концов, дрон починить проще, чем нектарницу.

Птица сидела на пруду у кромки воды, неподвижная, с восковой кожей. Маленькие злые глаза смотрели в никуда. Птенцы шипели, плевались и гоняли друг друга вокруг пруда, время от времени ныряя или хлопая бледными кожистыми крыльями. Псы могли сегодня и не вернуться. Они могли вообще никогда не вернуться. Может, они питаются дронами. Или может, нектарница воскресла сама по себе. Вот это про Лаконию: раз уж есть так много никому не известного, то возможно что угодно.

Немного погодя Кара сложила куртку под голову, достала планшет и прочитала кусок книги про мальчика, который потерялся и ищет свою семью в несметной массе людей в Североамериканской Зоне Общих Интересов. Кара попробовала представить, каково это, идти по одной улице вместе с тысячей других людей. Похоже, это вполне могло быть преувеличение.

От дневной жары по спине пробежала струйка пота. Рой четырехногой насекомообразной мелочи стрекочущим смерчем кружился в небе, потом бросился в воду и покрыл пруд сверкающим ярче самоцветов сине-зелёным ковром, а через пять минут в один миг поднялся и скопом ринулся к деревьям. Кара такого раньше не видела. Интересно, подумала она, это мигрирующий вид, или что-то местное, с чем она раньше не пересекалась. А может, вот о таких вещах и просил рассказывать инструктор Ханну.

Вообще как-то странно. Что рассказывать, кроме «раньше я этого не видела»? Будто это не было постоянной истиной. Кару скорее удивит день, в который такого не случится.

Хотя, конечно, немного неловко, что она ничего не сказала про псов. Если что-то берёт мёртвое животное и делает его не-мёртвым, то как раз о таком военные захотели бы узнать. Захотели бы поймать и изучить. Нет уж, обойдутся, к тому же псы уже сделали для неё больше, чем военные за всю жизнь.

Солнце ползло к западу. Кроны деревьев гремели на ветру, будто кто-то пересылал туда-сюда горсть палочек. Псы не возвращались, и утреннее предчувствие и волнение размякали и скисали всё больше с каждым часом. Тонкие, легкие облака накрыли солнце, смягчили свет, и тени потеряли четкость очертаний. Красные и жёлтые вспышки на каркасных лунах гасли, загорались, гасли снова. Артефакты бог знает когда вымершего вида, представители которого строили врата.

Она смотрела, как переливаются и текут огни, словно бумажный змей в лёгком переменном ветре. Ещё похоже на биолюминиесценцию у земных созданий. Что-то живое, но не живое. Вроде мамы-птицы. Кара подумала, а может и каркасные луны тоже что-то в этом роде. Что-то между живым и нет. А псы, возможно…