Странные страны. Записки русского путешественника

Практически сразу же пересаживаемся на Ми-8 и летим на базу, на берег Байкала. База — это несколько деревянных «спальных» домиков и отдельно стоящая, тоже деревянная, столовая. Вокруг сопки, снег, Байкал покрыт льдом. Говорят, что лед этот разной толщины: от метра до десяти сантиметров. Мы расположились, еще раз позавтракали, переоделись, и приступили к выполнению программы — на сегодня была назначена тренировка погружения под лед.

Прямо в метрах двадцати от берега, может быть чуть побольше — в пятидесяти, прорублено четырехугольное отверстие, и видно, что толщина льда — сантиметров 70–80. Абсолютно черная, жутковатая, вода. Рядом с прорубью стоит палаточка. Мне сказали, что она обогревается внутри, и там надлежит переодеваться. Должен сказать, что мне всё это очень не понравилось. Во-первых, температура: на улице днем градусов 20 мороза, а ночью, говорят, бывает до сорока, иногда до пятидесяти. Во-вторых, гидрокостюм, в который меня запаковывали три инструктора, объясняя по дороге, зачем нужна каждая резиночка, застежечка, клапан. Владеть телом, по крайней мере, на суше, в нем совсем не просто.

Уже перед тем, как подключить аппарат для дыхания, мне дали листок бумаги с обязательством, в котором очень много пунктов: обязуюсь выполнять все инструкции тренеров; обязуюсь не импровизировать в воде; обязуюсь двигаться точно по намеченному маршруту; обязуюсь при нехватке воздуха немедленно поднять палец правой руки вверх, что означает просьбу помочь выбраться на поверхность. И самое главное: в случае потери здоровья обязуюсь не иметь никаких претензий к устроителям моего погружения под воду, а в случае смерти гарантирую, что мои родственники не будут иметь никаких претензий к тренерам, к водолазам, в общем, ко всем, кто меня погружал. Я обреченно подписал все обязательства, и испугался, что подставлю родственников. Они же не знают о том, что не смогут предъявить никаких претензий!

Дальше мне объяснили, как дышать, попросили зажать зубами трубку, навесили на спину тяжелейший, по-моему, двадцатикилограммовый баллон с кислородом. И, чтобы я погружался быстрее, надели пояс из кусков свинца, похожих на болванки на металлургических заводах. Со всем этим обмундированием двигаться я мог только в сопровождении двух инструкторов, которые доставили меня к полынье и еще раз повторили сигналы: если кончится воздух, ребром ладони дотронуться до шеи; если надо выплыть наверх, поднять большой палец, а если всё хорошо, показать о’кей — кругляшечку двумя пальцами. После этого меня безжалостно спихнули в воду.