Странствия и путешествия

Затем мы направились к Кандии, /46/ которая раньше называлась Критом (где был царь Агамемнон, предводитель греков против троянцев), оставив по левую руку Архипелаг, многие из островов которого, населенные и необитаемые, были видны, среди которых мне показали остров Киферея, который греки называют Сетриль; это тот остров, где Парис похитил Елену и увез в Трою; там мне показали очень высокую и гладкую скалу, в середине которой была пещера, которая в верхней части сто саженей в высоту, а в нижней — более двухсот[129]. <...> От города Модона до острова Крит триста пятьдесят миль; мы преодолели их за два дня и две ночи и приплыли в гавань города Кандия; поскольку латиняне из всего острова Крит знают только Кандию, они и всё государство называют Кандия[130]. Это очень изобильное и очень населенное королевство, с большими городами и крепостями. Оно греческое по языку и находится под венецианским владычеством, и каждый год ему должны посылать дожа, чтобы управлял им. Некоторое время назад Крит отложился от венецианцев, но они снова /47/ подчинили его и издали приказ, чтобы в определенной части острова не сеялось бы ничего и не содержались бы самцы [животных] вместе с самками, чтобы не было потомства, и все это, чтобы ослабить [жителей Крита], настолько там всё в изобилии. Город Кандия велик, и с большими зданиями; говорят, в трех милях оттуда находится тот лабиринт, который строил Дедал, и многие другие древности; город очень хорошо обстроен, в нем много садов, водоемов, очень хорошая гавань и искусственный мол[131], на котором построено много ветряных мельниц; там в определенное время года пролетает столько священных соколов[132], что едва находятся желающие купить их. Там мы были три дня и отплыли, держа путь на Родос, оставляя по левую руку Архипелаг со многими островами, которые было видно. От Кандии до Родоса триста миль.

На третий день мы приплыли к острову Родос и там встретили несколько галей и фуст, принадлежавших корсарам арагонского короля. Мы вооружились и вывесили наши иерусалимские флаги. Поскольку [корсары] их признали, они оставили нас и уплыли, а мы вошли в гавань, у входа <...> ветряные мельницы, и весь город расположен на равнине, однако сильно укреплен рвами и стенами. /48/ С одной стороны расположен отдельный квартал, где живут рыцари Иерусалимского госпиталя, называемый ими коллахиум, и там находится госпиталь, от которого они получили свое имя[133]. Это одно из лучших благочестивых заведений, которые я видел во всем мире; постройки, а также одежда и питание там такие, что лучше и не скажешь. Там принимают всех страждущих, а кто умирает там, освобождается от греха и наказания, да и те, кто ежедневно посещает его, заслуживают определенное отпущение грехов. Этот госпиталь находится по левую руку по входе в коллахиум, который велел построить дон Антони де Флувья, бывший магистром Родоса, каталонец по происхождению; и оттуда расходится много улиц с домами, где размещаются рыцари, а также несколько помещений, [в каждом из которых], отделенные от других, трапезничают и собираются вместе представители одной нации[134]. В каждом из этих помещений один из рыцарей имеет обязанность собирать [этих людей] и давать им то необходимое, что требует их устав. На краю этого квартала рыцарей, по левую руку, есть церковь св. Иоанна, в которой они постоянно собираются, возносят свои молитвы и держат совет; в этой церкви много реликвий, говорят, купель, в которой мылся наш Господь, большая /49/ часть денег, за которые был продан наш Господь, несколько шипов, гвоздь и много других святынь[135], над которыми, когда хотят выбрать магистра, дают клятву, что честно и по истине, безо всякого пристрастия выберут того, кто больше всего заслуживает. Напротив той церкви находится резиденция магистра Родоса, жилище небольшое и даже не богатое. Там магистр живет с двенадцатью рыцарями, которых он называет товарищами, с ними он постоянно держит совет и вкушает трапезу[136], и все они каждый божий день должны давать пищу двенадцати беднякам и своими руками прислуживать им, если только они не больны или не находятся на материке. Есть и другой госпиталь — гостиница для тех, кто едет в Иерусалим, и селят там каждого по достоинству его, и есть там все необходимое за исключением запасов провизии. Есть и церковь с несколькими капелланами, служащими мессу для паломников, которые там пребывают (это чтобы те жили обособленно от [постояльцев] простых гостиниц), а рыцари-монахи посещают их там, и тот, кто хочет взять с собой гостя, может сделать это, но с позволения маршала. Остров Родос порядочно обеспечен хлебом, вином /50/ и садами; лучшие из садов расположены на центральном плато, [магистр] обычно делит их между своими двенадцатью товарищами, которые с ним. На острове этом есть крепость, которая называется Худиго. Об этом благородном рыцарстве можно было бы рассказать многое, но сейчас оставим это, чтобы поговорить о других вещах.