Странствия и путешествия

Мы покинули этот остров, и плыли весь день и ночь, и к утру оказались у Кастеллоризо, который относится к Армении, это — остров и очень большая крепость Родосского ордена[137]. Оттуда мы отплыли по направлению к Кипру, двигаясь вдоль берега Турции, где живут могущественные турецкие властители: Великий Караман, сеньор Канделора и сеньор Атталии[138], другие могущественные сеньоры. Там нам показали город, который был ниспровергнут, как говорят, за содомский грех. Так мы плыли три дня, проплывая залив Атталии, и приплыли к острову Кипр с внешней стороны, у города Баффа[139], обезлюдевшего из-за плохого воздуха и воды. Поскольку направляющиеся в Иерусалим по обыкновению по дороге туда не высаживаются на острове, я не буду здесь больше рассказывать о Кипре, ибо о нем будет сказано в своем месте. /51/ Отправившись из Баффы в Яффу, порт Иерусалима, что составляет триста пятьдесят миль от суши до суши, мы пробыли в пути трое суток. На рассвете четвертого дня мы прибыли к берегу Святой Земли, а поскольку та часть земли плоская, то нельзя увидеть вход в Яффу[140]. Когда приезжает паломнический корабль, это обычно известно Стражу горы Сиона, и посылает он двух-трех монахов к аделантадо Иерусалима, чтобы они отправились с султанским сопровождающим принимать паломников[141]. И когда корабль приплывает, монахи поднимаются на борт с султанским сопровождающим, выводят всех паломников на сушу и вручают их аделантадо вместе со списком. Сами же они составляют другой список, так что не случается никакого обмана. Там уже стоят мавры со своими разукрашенными ослами для паломников, и те путешествуют на них все то время, пока находятся на иерусалимской земле[142]. Что касается денег за наем [ослов], то эту цену нельзя ни увеличить, ни уменьшить. Оттуда аделантадо и монахи отправляются с паломниками в Раму, хорошее крупное поселение в пяти лигах от Яффы. Там находится постоялый двор, который создал герцог Готфрид Бульонский, когда завоевал Святой /52/ дом, для размещения паломников[143]; постоялый двор весьма хорош, со многими помещениями, одними для мужчин, другими для женщин. Там мы находились один день. На утро следующего дня мы отправились в монастырь св. Георгия, в двух милях оттуда, где, как говорят, покоится его тело, а еще говорят, что там он убил дракона, хотя многие придерживаются мнения, что он убил его в Бейруте, гавани Дамаска[144]. В этот день мы ночевали в пяти лигах оттуда, около замка Эммаус[145].

На следующий день рано утром мы выехали оттуда и преодолели еще пять лиг до города Иерусалима, некоторые из зданий которого были видны уже за четыре лиги, например гора Сион, замки царя Давида[146], Гроб Господень, представляющий собой зданий с очень высоким куполом. Как только мы приехали, нас вышли встречать все христиане, как греки, так и от всех других христианских народов, отвели нас на большую площадь, что перед Гробом Господним, и там мы вознесли молитву, но войти внутрь нам не позволили. Нас отвели на постоялый двор, построенный вышеупомянутым Готфридом Бульонским[147], где в изобилии имелось жаркое, приготовленное для еды разнообразными способами, принятыми у греков для продажи христианам. Потом Страж /53/ горы Сиона пришел туда в сопровождении своих монахов и взял с собой десять-двенадцать кабальеро из наших, как это у них принято, в свой монастырь; устроил нас очень хорошо, и начиная с того дня выделил нам, поселившимся там, двух монахов, чтобы они сопровождали нас и сообщали о том, что нам нужно увидеть в Иерусалиме и на земле его. Эта гора Сион — монастырь на краю города, на самом высоком месте, и там много мест, где наш Господь сотворил множество чудес. Там есть большая башня, под сводами которой, когда все ученики собрались вместе, явился им наш Господь в пламени (в день Пятидесятницы); оттуда видно море Содома и Гоморры, называемое Пентаполем, ибо там пять городов; в нижней части той башни есть часовня, в которой наш Господь явился св. Фоме Апостолу, когда велел ему вложить руку в [рану] на своем боку, да и другие многие события случились в этом доме. У входа в него, в середине улицы, находится дом Девы Марии, а за монастырем — место, где наш Господь совершил вечерю с учениками[148].