Страшные сказки братьев Гримм

На следующий день девушка отправилась в церковь. Не за утешением. А за спасением, если оно вообще было возможно.

Завтра. Так сказал отец накануне вечером, думая, что дочь уснула. Но она не спала. Всю ночь она пролежала без сна, сжимая в кармане кусок мела, который ей понадобится, так было написано в одной из церковных книг.

* * *

Незадолго до рассвета отец постучал в ее дверь.

– Пора вставать, – жестко сказал он. На секунду голос сорвался, когда он продолжил: – Иди доить коров.

– Иду, – отозвалась она, заметив, к своему удивлению, что голос не дрожит, хотя сердце бешено колотилось. Она подошла к кувшину с водой, тщательно вымыла лицо и руки. Не знала только, достаточно ли тщательно. Рукой она все время трогала мел, убеждаясь, что он на месте.

Выйдя из дому, она пошла на поле, где паслись коровы. Даже следов родителей нигде не было видно.

Узкая полоска света заалела на горизонте. Вставало солнце.

У деревьев лежало несколько крупных валунов. Она забралась на самый большой из них и мелом очертила круг вокруг себя. Так можно защититься от злых духов. Об этом она прочла в одной из толстых книг в церковном подвале, у нее екнуло сердце, когда она, потратив на поиски многие месяцы, наконец, нашла, что искала.

Выход.

Чистое лицо, чистые руки и начертанный мелом круг.

Сейчас узнаем, так ли это.

В этот миг солнце показалось из-за горизонта. Солнечные лучи, пробежав по земле, коснулись девушки – выкупа в небогоугодной сделке.

Казалось, они должны были попасть и на внезапно появившегося перед ней старика. Но солнце будто сторонилось его. Словно он все время находился в тени, которая следовала за ним по пятам.

– Наконец-то! – воскликнул он, несколько раз причмокнув, словно ему было вкусно от одного взгляда на девушку. Она в испуге схватилась за сердце, готовая повернуться и бежать, бежать, бежать со всех ног. Но она не двинулась с места. Убегать было нельзя, только оставшись, она могла надеяться на спасение.

Старик, который на самом деле был никакой не старик и вообще не человек, потянулся к ней. Его пальцы становились все длиннее.

Отвратительные пальцы чудовища, оканчивающиеся когтями, острыми, как клешни краба. Длинный язык, показавшись из складок морщинистого лица, облизнул бескровные губы.

Пальцы тянулись ближе.

Ближе.

Вдруг пробежала искра, и Дьявол с воплем отдернул руки. Он с изумлением и яростью взглянул на девушку и исчез.

Но исчез не совсем. Неизвестно почему, то ли оттого, что теперь, по прошествии трех лет, она должна была достаться Дьяволу, то ли между ними возникла особая связь, когда он коснулся защищавшего ее круга, но только она слышала его. Его рык звучал у нее в голове.

«Она была чистой. Она была чистой, и я не смог проникнуть внутрь круга и забрать свою добычу. Кто ей рассказал? Кто?»

«Я-я-а не з-зна…» – голос отца, перешедший в неразборчивый хрип. Словно чья-то рука сдавила ему горло. Когтистая рука.

«Завтра я вернусь. Сделай так, чтобы она не добралась до воды, чтобы ей нечем было умыться. Ты слышишь меня?»

Голоса исчезли. Вернувшись домой, она застала родителей стоящими во дворе. Они взглянули на дочь как на привидение. Никто не произнес ни слова. Теперь они знали: ей известно, что они натворили, и словами тут было не помочь.

Она прошла в свою комнату. Взглянула на опустевший кувшин. Еще было время наполнить его. Она могла бы успеть…

Позади нее раздался щелчок, дверь заперли.

– Прости меня, моя девочка, – сказал отец сиплым голосом. Она не знала, оттого ли, что он плакал, или оттого, что у него болела шея. – Мы не можем ничего поделать.

Но у девушки уже родился план, и осуществить его не составило труда. Ей было так страшно, что слезы сами заструились по щекам, она плакала долго и беззвучно, и потихоньку кувшин снова наполнился.

* * *

Щелчок перед рассветом. Дверь отворили. Родителей снова нигде не было, когда она вышла из комнаты и прошла по темному дому. Вышла на поле и, дойдя до камня, снова очертила круг. Она чувствовала себя на удивление спокойно. И не потому, что знала, что ее план вновь сработает, а потому, что сделала все, что было в ее силах. Больше ничего и не придумать.

Дьявол, окруженный тенью, появился с первыми лучами солнца.

Он улыбнулся.

Он потянулся к ней.

Снова обжегся. На этот раз от его пальцев пошел дым.

Он в изумлении взглянул на нее, и темные впадины его глаз превратились в узкие расщелины. Остолбенел, когда заметил следы слез на ее щеках, и догадался, что она сделала. Он снова исчез.

И на этот раз у нее в голове раздался его рык:

«Она умылась своими слезами! Отруби ей руки! Слышишь? Отруби ей руки, чтобы этого больше не повторилось!»

Голос отца, слабый и дрожащий: «Я… я не могу! Не проси меня об этом!»