Страшные сказки ведьмы-воровки

– Пошли, отнесешь это в бильярдную, там сейчас идет допрос, – закатил глаза Беднам, которому уже порядком надоел столь наглый слуга.

Мур старался успокоиться, думая о том, что Джинкис вряд ли сможет узнать его, ведь он видел детектива ночью, да еще и в гриме. Трудно представить, что бывший полицейский прибегнет к такой низости – загримироваться под эльфлянского гэсса, лишь бы попасть на бал к наследнику. Кайлу же неведомо, что Мур проделывал такие трюки и будучи полицейским.

Пока Мур боролся со своими страхами, следуя по лестнице, Эрика шла подле него, сохраняя невероятное спокойствие. Он покосился на нее так, чтобы ведьма не заметила этого. Ее задумчивое лицо придавало некую безмятежность Муру, и в такие моменты вовсе не казалось, что девушка обладает столь скверным характером.

– Чего? – прошептала Эрика презрительно, тем самым разрушив ту прекрасную картину, какая рисовалась у парня в голове.

– Ээ, да ничего, – потупил взор Мур.

Они зашли в комнату, где Мур впервые увидел Бельти. Принц ему тогда показался глупым и наивным, из-за чего детектив поначалу был о нем не лучшего мнения. Но теперь, вспоминая все те фразы, брошенные Бельти невпопад, у Мура сжималось сердце – какой же он был забавный в своей непосредственности.

Зона бильярдной в этот раз была полностью открыта. Там царил полумрак и словно из своей пещеры, из самой ее глубины, оттуда выглядывал Ноэль Кипринс. Он, будто зверь поджидающий добычу, затаился и пристально наблюдал за допросом. От его хищного взора не мог спрятаться ни один обитатель комнаты. Посредине сидела женщина в форме горничной и нервно перебирала край своего передника. Ее лицо было взволнованно, а строго убранные волосы слегка растрепались. Напротив нее сидел Роберт Клер и по обыкновению тщательно записывал ее слова в свой блокнот. Рядом с ним находились двое незнакомых Муру полицейских. Кайл Джинкис стоял возле входной двери, облокотившись спиной об стену, и сложив руки на груди. Раны, что так дерзко утром ему нанес Лео в баре, было не видать под формой. Его цепкий взгляд, некогда видящий любого насквозь, оставался прежним, но сам Кайл выглядел довольно равнодушным к происходящему. Он думал о чем-то своем, изредка бросая взгляды на горничную.

В углу же, почти незаметная и непривычно тихая, нежели в их первую с Муром встречу, словно мышь, сидела Элизабет Чейз. Ее золотистые локоны падали ей на плечи, а черное платьице подчеркивало ее миниатюрную фигуру. Но при всем при этом, она невольно вызывала у детектива отвращение.

Кайл бросил на Мура безучастный взгляд, они поприветствовали друг друга, и Лисц наконец выдохнул – Джинкис не подозревает ни его, ни Эрику.

Билли живенько поставил бокалы и бутылку на стол, обнялся с подносом, как с родным, и вместо того, чтобы деликатно удалиться, он встал позади горничной подле камина, выжидая с превеликим удовольствием новых пикантных подробностей.

– Господин Беднам, – спохватился Роберт Клер, – мы уже закончили, прошу вас.

Кристофер устало обвел комнату глазами и, заметив, притаившегося Ноэля в зоне бильярдной, тут же недовольно нахмурился.

– В таком случае, вы можете идти, господин Клер.

– С вашего позволения, я бы хотел присутствовать на допросе госпожи Чейз, – тут он пронзительно взглянул в тот угол, где пряталась Элизабет, словно всеми загнанная. – Видите ли, я хочу услышать лично объяснения госпожи Чейз, где она пропадала, пока полиция сходила с ума, прочесывая весь город в ее поисках.

– Тогда и я с удовольствием послушаю, – согласился Беднам, вальяжно усаживаясь на диван. Он подлил себе виски, и по наблюдениям Мура, графу в этот момент было глубоко наплевать, как на Элизабет, так и на полицию в целом.

– Эта мышь, по твоему, ведьма? – язвительно зашептала Эрика на ухо детективу, привстав на носочки, – Мур Лисц, ну ты и идиот.

Детектив, чувствуя, что девушка права, подавил выросшее возмущение в своей душе, и одарил ее лишь молчаливым взглядом, полным упрека.

Тем временем старшую горничную отпустили, и Мур с ее уходом лишился возможности подробнее расспросить про Полианну. Женщина выбежала из комнаты так стремительно, будто ее здесь подвергали жутким пыткам.

Когда же все устроились, Кайл Джинкис торжественно пригасил Элизабет занять место горничной, и она неохотно опустилась на стул.

– Представьтесь для всех, госпожа Чейз, – попросил Кайл, пристраиваясь на край подлокотника одного из диванов.

– Элизабет Чейз, девятнадцать лет, работала камеристкой у Антони Мармальд год и пять месяцев, – торопливо заговорила она, словно ученица, которая боялась забыть выученный урок у доски. Глаза ее как-то тревожно блестели в свете лампы, а лицо было белым, как снег. «И куда только подевался тот яд, который она источала при первой встрече?» – думал Мур.