Страшные сказки ведьмы-воровки

– Ах, это выпад в сторону моего мужа, который истек кровью на моих глазах? – расплылась она в снисходительной улыбке, – бросьте, господин Лисц, некоторые люди, особенно мужчины, что избивают своих жен, заслуживают самой мучительной смерти. Поверьте, со мной согласилось бы множество представительниц прекрасного пола. Так что это не в счет, я и так долго терпела его выходки. Но в ту ночь я почуяла, что наследник обрел силу, и подумала, что муж будет мне лишь обузой. Вот и избавила его от лишних мучений – таскать свое гнилое тело по земле. С моей стороны это даже гуманно.

– Ваши доводы мне понятны, и не подумаете, я ни в коем случае не жалею вашего мужа, – спокойно ответил Мур, – но это все теряет свою силу перед законом.

– Вы не поняли, господин Лисц? Мы живем по иным законам, которые работают вне сознания людей, – она села обратно на свое место, и, отхлебнув чай, раздраженно бросила, – и прекрати, воровка, красть страх детектива, а то с ним становиться неинтересно играть, когда он не сходит с ума.

Мур в недоумении уставился на Эрику, но девушка лишь усмехнулась, вновь не глянув на него. Она гордо держалась, словно полностью владела ситуацией, источая невероятную уверенность и спокойствие. Наверное, это очень злило Жаклин, ведь все ее ухищрения и нападки нисколько не работали.

– Чего же вы не лакомитесь угощениями? Шарлотт что, зря старалась для вас? – спросила Жаклин, вновь сменив тон на более светский.

– Благодарим, – также любезно отвечала Эрика, – но не больно хочется стать вашими заложниками.

– Ох, да перестаньте, я не использую эту глупую шутку, как «Алая ведьма», будьте спокойны. У нас есть методы воздействия куда интересней, – она жутко оскалилась, явно делая на что-то намек, но Мур вновь не уловил его, как бы ни старался. Эрика же наоборот поняла, о чем говорила Жаклин, и это ее порядком насторожило.

– О чем вы опять толкуете? – решил напрямую спросить детектив.

– А вы курите, господин Лисц? – опять ответила вопросом на вопрос загадочная хозяйка чаепития.

– Нет, я бросил. А это сейчас очень важно?

– Конечно, – пылко возразила она, – привычки человека всегда очень важны, они, как мелкие детали его характера. И если они исчезают очень быстро, словно их и не было, боюсь, это скверный знак.

– Вы, ведьмы, любите преувеличивать, госпожа, – усмехнулся Мур, ломая голову, почему все к нему с этим привязываются.

– Ах, Мур Лисц, а вы имеете привычку не подмечать чего-то на первый взгляд не особо важного, но как оказывается впоследствии, ключевого. – Тут она откусила кусочек пирога фей и серьезно спросила, – зачем вы осквернили могилу горячо любимого друга Бельти, да и еще вместе с мертвой подружкой вашего злейшего врага Чарли Фленсика?

Коварная ухмылка медленно расплылась по лицу Жаклин, в то время как глаза Мура постепенно расширялись от ужаса, который окатил его, словно ледяная волна бездонного океана. Память потихоньку подкрадывалась к нему, мучительно возвращаясь, и парень вспомнил два жутких кошмара, где ведьмы терзали его душу, вытаскивая его самые потаенные страхи наружу. Он ярко вспомнил лес самоубийц, гниющие лица, сладкий поцелуй Стейси, ее намеки о его семье и рассказы о ведьмах-воровках. Еще ярче и постыднее он вспомнил, чем закончился его последний сон.

Жуткая пучина кошмара проглотила детектива, словно тогда все это происходило не во сне, а наяву. Он замер, не смея пошевелиться, доставляя тем самым немалое удовольствие своей собеседнице, которая глумливо глядела на него, покусывая губу.

Парень не в силах был глядеть на Эрику, чувство позора, всплывшее из ниоткуда, обуяло его, комната давила, а легким нечем было дышать. Пытка, которую так ловко обрушила на него Жаклин, больше походившая на беса из преисподней, чем на ведьму, не планировала прекращаться, закрадываясь болью и отчаянием в самое сердце парня, порождая в нем хаос и саморазрушение.

Все будто кружилось перед глазами, а тело дрожало, хотя Мур понимал, что и вовсе не дрожит. Все теперь казалось ему кругом враждебным и опасным, он боялся, что вот-вот Антуан заявится по его душу, а удача, которая была единственным его спасением, казалась украденной и навсегда утерянной.

– Мур? – звала его Эрика, держа за голову. Она опять была так мила в своей взволнованности, что на долю секунды парню стало значительно легче, как все вернулось опять с еще большей силой.

Эрика повернулась к Жаклин и бросила со всей ненавистью, что уже давно сочилась из девушки:

– Пернатый? Как это низко и мерзко! А я все не могла понять, что с ним такое!

– Удивительно, что ты не догадалась, – ответила Жаклин, беспечно попивая чай, – конечно, все признаки на лицо – перестал курить, гнев и злость охватывали его, страх, ну и самое приятное это возможность проникать в его сны. Жаль только он быстро научился сопротивляться, поэтому и эта затея уже изжила себя.

– Как давно вы его подсадили? – взревела Эрика, – на той чертовой игре? После нее он стал сам не свой! Все его сомнения и страхи обострились до предела! Как же я не догадалась раньше!