Страшный суд: Православное учение

Тогда нами овладел невыразимый ужас, и мы изо всех сил стали кричать и звать на помощь. Наш отец, спавший в соседней комнате, разбуженный этими отчаянными криками, вскочил с постели и прибежал к нам со свечой в руках. Привидение исчезло. На следующее утро мы получили письмо, из которого узнали, что наш дядюшка протоиерей скончался в тот самый день и час, когда мы его видели».

* * *

«В 1858 году, находясь на службе в Москве, – рассказывает Владимир Энгельгард, – я в начале февраля был командирован в Архангельск. Перед самым отъездом я написал письмо моей матушке, жившей в Петербурге, прося ее заочно благословить меня в путь-дорогу. Затем я отправился в Архангельск. Остановившись на одной станции отдохнуть и не успев лечь на диван, я, к своему крайнему удивлению, вдруг увидел в нескольких шагах от меня мою матушку в сопровождении моей покойной сестры, скончавшейся в 1846 году. Пораженный этим непостижимым видением, я не мог ни пошевельнуться, ни тронуться с места, но пристально и, признаюсь, с каким-то непонятным страхом смотрел на явившихся мне дорогих лиц. Матушка благословила меня крестным знамением. Я быстро взял спичку и зажег свечу, и в светлой комнате никого не было! Это событие произошло с двенадцатого на тринадцатое февраля 1858 года в третьем часу утра. Прибыв в Архангельск, я получил письмо от зятя с известием, что в эту самую ночь моя матушка скончалась».

* * *

Однажды Михаил Васильевич Ломоносов увидел во сне своего отца, выброшенного кораблекрушением на остров в Белом море, памятный ему с юности, потому что он некогда был прибит к нему бурей со своим отцом.

Михаил Васильевич поспешил узнать об отце у своих земляков. Оказывается, еще прошлой осенью он отправился на рыбную ловлю и с тех пор не возвращался, а потому они считали, что с ним случилось несчастье.

Ломоносов так был поражен этим известием, как прежде своим сновидением, и дал себе слово отправиться на родину, отыскать тело несчастного отца на том самом острове, на котором он ему приснился, и с честью его похоронить. Но так как занятия в Санкт-Петербурге не позволяли Ломоносову исполнить это намерение, то он с купцами, возвращавшимися из Санкт-Петербурга на его родину, послал к своим родным письмо и поручил брату исполнить задуманное.

Желание его было исполнено тем же летом. Несколько холмогорских рыбаков, пристав к указанному острову, действительно нашли мертвое тело Василия Ломоносова, которое и предали земле.

* * *

Графиня Елизавета Ивановна, супруга Владимира Григорьевича Орлова, до замужества была фрейлиной императрицы Екатерины II. Однажды в Царском Селе Елизавета Ивановна занималась своим туалетом в присутствии нескольких молодых подруг, в том числе графини Елизаветы Кирилловны Разумовской.

Веселые шутки и смех оживляли их беседу. Между тем Елизавета Ивановна устремила свой взор на окно с явной тревогой на лице, взглянула еще раз с большим удивлением и, посмотрев в третий раз, вдруг вскочила с кресла, вскрикнув:

– Батюшка приехал! Он подходит к окну!

Все побежали в сад, но их поиски были тщетными, его не было ни в доме, ни в саду.

Глубокая печаль сменила радость нежной дочери. Напрасно подруги старались разуверить ее, что видение было следствием игры воображения. Елизавета Ивановна повторила, что она три раза видела отца, что сначала сама не хотела верить своим глазам, и продолжала тосковать.

За обеденным столом у императрицы фрейлины забавлялись насчет легковерной подруги. Государыня пожелала узнать предмет их разговора, и князь И.С. Барятинский исполнил ее волю.

– Успокойся, – сказала государыня, – твоего отца нет в Петербурге. Он не мог бы приехать сюда без моего позволения. Тебе это показалось. Советую, однако, для любопытства записать это видение.

Через несколько дней было получено известие из Риги о кончине отца Елизаветы Ивановны, и оказалось, что он умер в тот самый день и час, когда явился дочери.

* * *

В мемуарах Н.И. Греч записано: «Вскоре после выпуска молодых офицеров мой дядя Логгин Иванович Греч отправился к армии, действовавшей против турок. Он умер в 1772 году от моровой язвы в Яссах. Дядя был любимцем своей матери и, как говорит семейное предание, явился ей в минуту своей смерти. Моя бабушка, а его мать, однажды после обеда легла отдохнуть. Вскоре она выбежала из своей спальни очень встревоженная и стала спрашивать у домашних:

– Где он?!

– Кто? – спросили ее.

– Как кто? Мой сын Логгин Иванович! Я начала было засыпать, вдруг услышала шорох, открыла глаза и увидела, что он тихо проходит мимо дверей моей спальни, чтобы не разбудить меня. Где он? Не прячьте его!

Ее убедили, что Логгин Иванович не приезжал и что ей это пригрезилось, и она со слезами убедилась в своей ошибке. В это время в комнату вошел ее зять. Узнав о случившемся, он призадумался и, вынув из кармана записную книжку, записал день и час этого случая. Через две недели было получено письмо: в этот самый час Логгин Иванович скончался».

* * *