Страсть

– Зачем я вообще трачу время на уроки истории? – спросил Билл воображаемую аудиторию. – Она всегда хочет знать лишь одно, где ее прошлая «я». Такая эгоцентричная, что просто противно.

Люс скрестила руки на груди.

– Если бы ты собирался убить свою душу, думаю, ты тоже захотел бы покончить с этим до того, как передумаешь.

– Так ты решилась теперь? – Билл словно затаил дыхание. – О, давай, Люс. Это наша последняя совместная тусовка. Я решил, что ты захочешь знать детали, в честь старой дружбы. Твоя жизнь здесь была, честно сказать, одной из самых романтичных, – он устроился на ее плече, собираясь рассказать историю. – Ты рабыня по имени Лайла, запертая здесь, одинокая, никогда не бывавшая за стенами дворца, пока однажды не зашел красивый новый командир армии – угадай, кто?

Билл парил рядом с Люс, пока она складывала доспехи в кучу в алькове, а потом медленно направилась вдоль пруда.

– Ты и удалой Донкор – давай будем звать его просто Дон – влюбились, и все было бы розово и мило, если бы не жестокая реальность: Донкор помолвлен со стервозной дочерью фараона Аусет. Ну, разве не драматично?

Люс вздохнула. Всегда были какие-то трудности. И это еще одна причина положить всему этому конец. Дэниел не должен быть прикован к какому-то земному телу, попадать в бесполезную земную драму, просто чтобы быть с Люс. Это было несправедливо по отношению к нему. Дэниел страдал слишком долго. Может быть, она и правда закончит все это. Она могла бы найти Лайлу и соединиться с ее телом. А потом Билл расскажет ей, как убить свою проклятую душу, и она освободит Дэниела.

Она ходила взад и вперед по продолговатому дворику, погруженная в размышления. Когда она повернула на дорожку прямо у пруда, чьи-то пальцы ухватили ее за запястье.

– Поймала! – Девушка, схватившая Люс, была стройной и мускулистой, с эффектными чертами лица под слоями пудры. Ее уши были проколоты по крайней мере десятью золотыми кольцами, а шею украшала тяжелая золотая подвеска со множеством драгоценных камней.

Дочь фараона.

– Я… – начала было Люс.

– Не смей произносить ни слова! – рявкнула Аусет. – Звук твоего жалкого голоса словно пемза на моих барабанных перепонках. Стража!

Появился огромный мужчина. У него были длинные черные волосы, собранные в хвост, а предплечья были толще ног Люс. Он нес длинную деревянную пику с острым медным лезвием.

– Арестуй ее, – сказала Аусет.

– Да, ваше высочество, – рявкнул страж. – На каком основании, ваше высочество?

Вопрос вызвал ярость в душе дочери фараона.

– Кража. Моей собственности.

– Я заключу ее под стражу, пока совет не вынесет решение по этому поводу.

– Мы через это уже проходили, – сказала Аусет, – Она, словно гадюка, выбирается из любых пут. Ее нужно запереть в месте, из которого она не выберется.

– Я поставлю там дежурить постоянную охрану…

– Нет, этого недостаточно, – что-то темное промелькнуло на лице Аусет. – Я больше не хочу видеть эту девчонку. Кинь ее в гробницу моего дедушки.

– Но, ваше высочество, только главному жрецу позволено…

– Именно, Кафеле, – сказала Аусет, улыбаясь. – сбрось ее с лестницы от входа и запри за собой дверь. Когда главный жрец придет сегодня вечером проводить церемонию запечатывания гробницы, он обнаружит расхитительницу гробниц и накажет ее так, как посчитает нужным. – Она подошла к Люс и усмехнулась. – Узнаешь, что случается с теми, кто крадет у королевской семьи.

Дон. Она имела в виду, что Лайла пыталась украсть Дона.

Люс было все равно, даже если они запрут ее и выкинут ключ, если только сначала удастся пройти «расщепление» с Лайлой. Иначе как она освободит Дэниела? Билл шагал по воздуху, раздумывая над планом и постукивая когтями по каменной губе.

Страж вытащил из сумки на талии кандалы и закрепил железные цепи на запястьях Люс.

– Я лично за этим прослежу, – сказал Кафеле, дергая Люс за цепь.

– Билл! – прошептала Люс. – Ты должен помочь мне!

– Мы что-нибудь придумаем, – прошептал Билл, пока Люс тащили по дворику. Они завернули за угол в темный коридор, где стояла огромная скульптура Аусет. Она выглядела мрачно-прекрасной.

Когда Кафеле повернулся и сощурил глаза на Люс, услышав, что она разговаривает сама с собой, его длинные черные волосы упали ему на лицо, а у Люс появилась идея.

Того, что произошло дальше, стражник никак не ожидал. Люс вырвала свои скованные руки и резко дернула его за волосы, царапая ногтями голову и лицо. Он вскрикнул и отступил назад. Кровь текла из длинной царапины на его голове. А потом Люс ударила его локтем в живот.

Кафеле ахнул и сложился пополам. Копье выпало из его рук.

– Сможешь снять эти кандалы? – прошипела Люс Биллу.

Горгулья подвигала бровями. Короткая черная молния выстрелила в кандалы, и они с шипением растворились, превратившись в ничто. Кожа Люс горела в том месте, где они раньше были, но теперь она была свободна.

– Ха, – сказала она, быстро взглянув на голые запястья, схватила копье с земли, резко развернулась, чтобы приставить лезвие к шее Кафеле.