Страсть дракона

Леди Фредегона вздрогнула, но не отступила и с вызовом вскинула голову.

- Убьешь мать? - произнесла она хладнокровно. - Вперёд. Если тебя это успокоит.

- Вы с ума сошли, милорд? - сердито сказала Мелхола, и Тевиш, опомнившись, бросился к ней, встав перед кроватью на колени.

- Ты говорил красивые слова, что будешь уважать её добрую волю, - резко сказала леди Фредегонда. - Тогда покажи, что уважаешь. Она решила поступить именно так, и я её поддержала. Потому что сама сделала бы то же самое. Или ты лгал на суде, как и этот червяк Шауг?

- Я не позволю ей умереть, - глухо сказал Тевиш. - Позовите лекаря.

- Не надо, - попросила Мелхола, не открывая глаз. - Лучше не трогайте меня.

- С чего бы? - Тевиш пощупал ее ноги - они были холодные, как лёд.

- Если станет известно, что после Божьего суда она отравилась, - заметила леди Фредегонда,

- то решение судей поставят под сомнение. Твоё решение, Тевиш.

- Да плевать на эти решения! - прорычал дракон.

- Милорд, прошу вас, - девушка поймала его руку и прижала к груди. - Пусть всё будет так, как есть...

- Я скажу, чтобы согрели молока, - предложила леди Фредегонда. - Попробуем помочь ей без лекаря, - и добавила совсем тихо: - Если получится.

- Никакого молока, - сказал Тевиш и внезапно успокоился. Ярость схлынула, и осталась только нежность к этой глупой маленькой провидице, которая решила действовать в одиночку там, где впору было спасовать взрослому сильному мужчине. - Пусть принесут оливкового масла. И воды. Моего племянника Венатура однажды отравили настойкой болиголова. Его спасла жена, она распознала яд и знала, как лечить.

- Маслом и водой? - удивленно спросила леди Фредегонда. - Впервые слышу о таком противоядии, - но поспешно вышла, чтобы принести всё необходимое.

- Будет противно, - говорил Тевиш Мелхоле, которая опять смотрела на него, не отрываясь, будто он был небесным вестником. - Венатур тогда написал мне, что если его будут травить болиголовом второй раз, он предпочтет сдохнуть, но пить воду с маслом не станет. Но он выжил, значит, выживешь и ты.

- Зачем вода и масло? - прошептала Мелхола.

- Масло притянет яд, - объяснил дракон, - и выйдет вместе с рвотой. Очистим тебе желудок, а потом дадим пить отвар из дубовой коры. Ты не умрешь. Не сегодня. Это я тебе обещаю.

Она прижалась щекой к его руке и ничего не сказала.

Вернулась леди Фредегонда, и дракон сам занялся лечением, прогнав мать делать целебный отвар.

- Давай пришлю Шенгу, - сказала леди Фреда с сомнением. - Она не станет болтать.

- Справлюсь сам, - отрезал Тевиш.

- Герцог не должен заниматься таким грязным делом, - поджала она губы.

- Мать, иди уже? - посоветовал дракон. - Я еще не решил, как поступить с тобой, если ты записалась в отравительницы. Иди и молись, чтобы с Мелхолой ничего не случилось.

- Даже если случится, - сказала девушка, когда леди Фредегонда удалилась, - вы ничего не сделаете своей матери. Это я уговорила её, и моя смерть - только на мне.

- Очень благородно, - дракон помог ей сесть и заставил выпить полную чашку.

До утра он не отходил от постели Мелхолы. Поддерживал девушку, когда ее рвало, давал глотнуть воды и снова заставлял выпить масла. Она морщилась от мерзкого на вкус лекарства, но не протестовала, и делала всё, что он приказывал. К утру её руки и ноги потеплели, и кровообращение восстановилось. Она немного подремала, а дракон не сомкнул глаз, слушая ее дыхание и осторожно вытирая пот с ее бледного лба.

Утром Тевиш напоил Мелхолу теплым отваром из дубовой коры и открыл ставни.

- Теперь ты не такая бледная, - сказал дракон после того, как долго разглядывал девушку. -Всё обойдётся.

Она только грустно улыбнулась в ответ.

Но ничего не обошлось.

На следующий день в Намюр прибыл гонец, сообщивший, что сэр Шауг скончался ночью. Его смерть приняли, как небесную кару, и долго потом рассказывали в назидание лгунам, что лжесвидетельство в суде наказывается смертью - безвременной и страшной.

Мелхола приняла эту новость очень спокойно и попросила священника для исповеди и причастия. Прошел день, второй, девушка не умерла, но и не поправилась окончательно. Она была уже не такая бледная, как после отравления, но и обычный румянец не вернулся. У нее не было аппетита, движения стали вялыми, и даже речь - обычно живая, замедлилась, как будто девушка не знала, что сказать и с трудом подбирала слова. Она ничего не хотела, ничего не просила, ни на что не жаловалась, но ослабела настолько, что не могла встать с постели. И всё же умоляла, чтобы не звали лекаря.

На третий день Тевиш перестал ее слушать и позвал сразу двух лекарей и деревенскую травознаю, о которой говорили, что она и мертвого поднимет. Лекари отнеслись к старухе с высокомерным пренебрежением, осмотрели девушку, долго совещались, а потом сошлись на том, что причиной болезни было общее ослабление внутренних органов. Они посоветовали кормить больную мясными бульонами и сладостями и сохранять постельный режим в течение месяца.