Страсть и бомба Лаврентия Берии

Химический цех будет перерабатывать в день тонну металлического урана, выделив урановые соли, из которых после 200-дневного хранения будет вновь выплавляться металлический уран для закладки в «котел», и выдавать металлургическому заводу «В» 250 граммов смесей, содержащих 100 граммов плутония. Окончательной продукцией комбината будет металлический плутоний в количестве 100 граммов, выдаваемый металлургическим заводом «В».

Решением правительства намечено ввести в действие в сентябре 1948 года металлургический завод «В», и, следовательно, в декабре 1948 года будет накоплено 6 килограммов плутония — количество, достаточное для снаряжения одной атомной бомбы…»

Но, как говорится, «гладко было на бумаге, да забыли про овраги».

Первая промышленная установка для производства плутония, названная ласково «Аннушка», оказалась капризной, как женщина, и создала множество хлопот своим создателям.

Частыми были случаи, когда в каналах установки спекались материалы, разбухали урановые блоки и тогда появлялись «козлы». Их приходилось ликвидировать. При этом страдали работники. Получали повышенные дозы радиации. Болели. Люди жертвовали своей жизнью в буквальном смысле этого слова, но упорно шли к цели — получению материала Z, как именовался плутоний в секретных документах. Нарабатывался путем проб и ошибок бесценный опыт.

Тем временем конструировавший бомбу Харитон предложил свою, отличную от американской, более эффективную концепцию. Если у американцев переход через критическое состояние осуществляется просто посредством выстрела одним телом урана-235 в другое, то Юлий Борисович предложил обжимать плутониевый шар посредством взрыва шара из смеси тротила и гексогена.

В старинном русском городе Сарове целыми днями гремели взрывы. Испытатели на площадках КБ-11 добивались идеального срабатывания 32 взрывателей. Надо было, чтобы плутониевый шар оставался идеально ровным и только чуть-чуть уменьшался в размерах. В таком случае шар из плутония перейдет в надкритическое состояние.

Берия давно знал, какой будет бомба. Главный элемент ее — шар из плутония. В него вставят нейтронный источник. Вокруг кольцо из отражателей нейтронов, сделанных из урана. Сверху слой алюминия. На нем 32 пирамидки из смеси тротила и гексогена. Все взрыватели срабатывают одновременно. Плутониевый шар внутри этой «матрешки» сжимается. И начинается цепная реакция. Она дает атомный взрыв.

Естественно, вся эта конструкция заключается в корпус авиабомбы, обеспечивающей правильный полет. Внутри корпуса помещается электроустановка для производства взрыва взрывчатого вещества (тротила и гексогена), высотный взрыватель, обеспечивающий осуществление взрыва по заданной высоте. А также особое приспособление для самоликвидации бомбы.

* * *

Под Ногинском тем временем уже летали старенькие Пе-8. На них испытывались макеты тех бомб, что делает Харитон.

Вот из-за этих испытаний он вчера получил нагоняй от вождя. Дело было на очередном ночном заседании. Иосиф Виссарионович ходил с трубкой по кабинету и вспоминал события начала войны. Сетовал, что военные тогда не докладывали ему обо всем, что происходило, из-за чего Гитлер его и обманул. Потом, по ходу рассуждений, он обратился к наркому:

— Разве руководитель страны не должен знать все? А, товарищ Берия?

Лаврентий Павлович испугался такого тона. Но ответил четко:

— Конечно! Товарищ Сталин.

— Сидите пока, — сказал Сталин, двигаясь вдоль стола. — И подробно доложите нам, что случилось на испытаниях в Ногинске. И почему вы нам не сообщили об этом?

Пришлось готовить объяснительную, в которой он писал, что в соответствии с постановлением № 652–227 ВВС поручено провести испытания макетов тех изделий, что проектируются профессором Харитоном.

«Вес этих авиабомб — 5 тонн, диаметр — 1,5 метра, длина — 3,35 метра. Чтобы обозначить точно время и место падения авиабомб они снаряжены 15 кг тротила…»

Затем он подробно описал, как прошли испытания.

Самолеты сбросили их с высоты семь и четыре тысячи метров. Макеты пролетели нормально. При ударе о землю взорвались как положено. Но при посадке одного из самолетов загорелся мотор. Машина успела приземлиться. Экипаж покинул ее. После чего произошел взрыв и пожар.

Дальше Берия писал, что